Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня!

Старички не сильно изменились за эти годы (давно заметил, что трудяги-старички привыкают долго жить и не изменяться), но меня они не сразу узнали, никак не могли поверить, что этот важный генерал и есть тот самый пацан, который подавал гаечные ключи и бегал на Угол за водкой. Спросили:

— Какие у тебя проблемы, сынок?

— Ребята, нужно отвести душу.

У них загорелись глаза.

— Это мы враз, — сказал Сан Саныч.

Мы выпили, поели, закурили, испуг у них прошел, и мы взялись за дело — за Настоящее Дело, а не за какое-то там спасение Вселенной! — мы принялись забивать Генеральского Козла. Сколько это продолжалось — неделю, месяц, два, год? — не помню. Долго. Настоящее Дело не терпит суеты. Мы отводили душу за всю прошедшую и на всю оставшуюся жизнь. «Рыба!» — орал Сан Саныч. Помню уважительные футбольно-тиффозные рожи, заглядывавшие в окно. Дядя Витя-Пентагон гонял эти рожи за водкой (коньяк старички не очень-то уважали). Потом, кажется, привезли второй холодильник, первый забрали, а мы продолжали отводить душу. Время шло или стояло — не знаю.

— Чего тебе нужно, сынок? — спрашивал Сан Саныч. — Хрусты в кармане, звезда на погоне — чего еще?

— Душу отвести нужно.

— Хочешь совет?

-Да!

— Наливай.

Что мы и делали. Потом — не помню, не знаю, почудилось? — открылась дверь и вошел Я-молодой, из другой Вселенной, в носках и с грязными сапогами в руках. (Потом я спросил у доктора Вольфа: «Мне почудилось?» Он промолчал.) Я-молодой сказал:

— Грязь по колено. Куда спаги поставить?

Эти «спаги» были мои «спаги».

— Что поставить? — переспросил Сап Саныч.

— Сапоги, — перевел я.

— Ты не балабань, — сказал ему (не мне) Сан Саныч. — Видишь — генерал! А ты — этакое чмо. Покажи документы.

— Пжалста. Вот служебное удостоверение.

Это «пжалста» было мое «пжалста».

— Вот теперь узнаю! — обрадовался Сан Саныч. — Твой сынок! Вылитый ты в юности.

Я его не переубеждал. Сынок так сынок.

— Спасибо, Сан Саныч-сан! — сказал я.

— За что ты меня благодаришь?

— А за то, Сан Саныч-сан, что ты мне в юности не давал в дерьмо влезть. Спасибо!

— Хочешь совет, генерал?

— Знаю.

— Нет, не знаешь. Совет солдата. Никогда не сдавайся. Отбивайся. Всегда отбивайся. Если нечем отбиваться, отбивайся каской.

— А если каску потерял?

— Вот тогда сдавайся.

— Спасибо, Сан Саныч, я запомню.

Потом еще месяц прошел. Или год. Не знаю сколько. Потом завизжали тормоза и нас, наверно, забрали, — кажется, приехали Гуго и Хуго и забрали, не помню! — потому что мы вдруг очутились в моем бункере на Ок'Аллисто и продолжали бить яшмовым домино Генеральского Козла на моем Генеральском Полированном Столе.

— Яйца! — орал Сан Саныч-сан, чем очень смущал фройлен фон Дюнкеркдорфф, которая испуганно заглядывала в кабинет. Коля-электрик решил за ней приударить, я сказал: «Не трожь ее!», а Сан Саныч заплакал пьяными слезами. Я не идеализировал Сан Саныча, у него всегда и для всех был кукиш в кармане, но вот и он растрогался. Из Сан Саныча, конечно, педагог хреновый, тренер никудышний, ему легче самому в дерьмо влезть и все починить, учить он не умеет. Бывало, в юности я говорил Сан Санычу: «Сан Саныч-сан, неохота мне сегодня работать, пошли меня куда подальше». Он и посылал.

Мы продолжали.

Коля-электрик смотрел на проблемы пространства—времени своим особым взглядом Постороннего Наблюдателя. Если представить Звездолет, говорил он, который так загнулся, что аж закольцевался на орбите (релятивистский эффект), то и время в нем замкнулось, пошло по кольцу. Время как ток. Время — ток, пространство — проводник. Сила времени, напряжение времени.

— Душа под напряжением? — спрашивал электрик. — Ее надо отвести, заземлить.

— Что мы и делаем.

Ватты, кулоны, вольты и амперметры... Я всю электрику позабыл, кроме первого закона электродинамики: «Не лiзь, бо бие!» Надо заказать у фройлен учебник по электричеству. Коле-электрику я сказал (совсем расхвастался, стыдно):

— Чего же ты хочешь, Коля? Деньги есть, да что деньги, бумага! Я начальник всего! Могу назначить тебя главным электриком ПРОГЛОДА. Будешь зачищать параллельные концы времени и соединять их с последовательными концами пространства.

Коля-электрик согласился.

— Все в моей власти! — орал я. — Чего ты хочешь, дядя Витя? (Это дворнику Пентагону.) Хочешь командовать мусорщиками на всем протяжении Облака Оорта? Идея! Назначу и подпишу! (Я сам удивился этой прекрасной идее, потому что мусорщики в то время дошли до крайней наглости в своих требованиях и бастовали с плакатами: «Все начальство — мусор!»)

Пока я назначал дворника Пентагона моим заместителем по уборке Облака, фройлен Ворона испуганно заглядывала в кабинет, делала мне большие глаза и подавала какие-то знаки, показывая пальцем на плечо (мол, «дженераль Гу-Син ждет у вертушки!»).

— А ну его! — сказал я.

Сан Саныч спросил:

— Это что за фря? Кухарка? Давай, давай, пошла, не мешай.

Я продолжал орать:

— Мне простые люди нужны! А то все вокруг черепно-мозговые! Дорвались, ребята! На вашей улице праздник! Будете командовать академиками!