Приключения интеллигента, едва не сделавшие его фашистом.

- Да ну? – притворно удивился Кирилл. – Он что, самый главный? Да над каждым ментом есть погоняло. А шишку держит министр. А его мордой об стол водит президент. Разве не так?

Апполинарий почувствовал, что у него вытягивается лицо.

- Так. А ты что, с президентом породнился?

- Ну, куда нам так высоко! Через полгода  в городе выборы. Будут нового ГАДа избирать. Один из кандидатов, скажем так, мой знакомый. Вот, визитка!

- Гада?

- Главу администрации. Сокращенно ГАД. Клево звучит, правда?

- Лучше не придумать! – искренне соглашается Апполинарий.

Кирилл жестом фокусника извлекает из кармана бумажный прямоугольник цвета вишневого сиропа. Видна позолота букв и цифр.

- Впечатляет, но кандидат еще не мэр, - качает головой Апполинарий.

- Да, он всего лишь заместитель, - кивает Кирилл. – Но он разделяет наши взгляды и полностью меня поддерживает. Так что передай менту привет и скажи, чтобы не путался под ногами.

- Так и сделаю, - согласился Апполинарий. – Но убийства трудно скрыть, в некоторых случаях и мэр не поможет.

- Верно, - ухмыльнулся Кирилл. – Но его можно списать на других. К примеру, на приезжих. Или на разборки между соперничающими группировками. Или просто тупо закрыть и сдать в архив, так тоже бывает, когда мусора, прокуратура и следственный комитет заодно.

Апполинарий покачал головой.

- Слишком просто.

- А гениальные решения всегда просты, - весело улыбнулся Кирилл. – И ты даже не представляешь, на сколько. Избавляться от чурок необходимо, но кто сказал, что это надо делать тупо, без выдумки? Жар лучше загребать чужими руками.

- Согласен, только где найти столько дураков?

- А их и искать не надо. Бери любого, качай наркотой и он все сделает.

- Подожди, Кирилл… мы же говорили совсем о другом! То есть я хочу сказать, что мы боролись с преступностью, с негодяями из иммигрантов, а сейчас речь идет о наемных убийцах, о наркотиках! Откуда все это? – прошептал Апполинарий.

- От верблюда, - буркнул Кирилл. – Стану я тут тебе отчитываться. Твой ментяра захотел на чужом горбу в рай въехать? Не выйдет! Думаешь, я не понимаю, что ему такие, как мы, только на время нужны. А потом ликвидируют где-нибудь в подворотне. Ему звезды на погоны, нам безымянные могилы. Не так, скажешь?

У Апполинария язык не повернулся соврать. Он  отводит взгляд, мямлит:

- Ну, конечно, риск есть. Но он тоже искренне ненавидит всех этих крыс!

- Охотно верю. Но  человек служивый местом рисковать не станет. Должности, уважение окружающих, власть, деньги наконец! Все же знают, как живет полицейское начальство. А кто я? Кто они? – указал он рукой на притихших скинхедов. – Мелкая разменная монета, пыль придорожная. Пылинкой больше или меньше, велика ли разница? Ну скажи, Колун, разве я не прав?

Апполинарий взмахнул руками:

- Должности, монеты … ну что вы за люди такие?

- Какие? – крикнул Кирилл. – Пальцем деланные, что ли? Знаешь, в чем разница между тобой и нами? Между твоим ментом и вот, скажем, Тропой? Он из дерьма вылез и в дерьме останется. Да и мы все оттуда! Рождены на окраине жизни, с детства пластмассу с вкусовыми добавками жрали, потому что у родителей не было денег на нормальную еду. А Тропа и вовсе в приюте обитал. Ты знаешь, что такое приют? Зверинец. Люди оттуда с замороженными душами выходят. В никуда. Потому что не нужны никому! У тебя мама и папа был, бабушка с дедушкой. А я вот своего отца только пьяным помню. И бабка моя спину на кирпичном заводе спину ломала, и мать! Да здесь почти все такие. Что нас ждет в этой жизни? Рабский труд на шахте? Или вкалывать на заводе подручным сталевара? А то в армию пойти, солдатскую лямку тянуть в «непобедимой и легендарной». Оно, конечно, всякий труд почётен, только вот ты в сталевары не пошел. И шахтером не стал. Почему? А в армии ты служил?

- Нет.

- А чё так?

- Ну, я учился.

- Потому что мама ученая. Тебя, наверно, с трех лет читать дрессировали, память развивали. А вот нас никто не учил, потому и выросли тупыми. Вон у тебя какая квартира! Нет, я ничего не говорю, твои предки не барыги, заработали честным трудом. Ну, а нам-то что делать? В лачуги возвращаться, что от папенек да маменек остались? Так нету их, лачуг-то. Судебные приставы за родительские долги забрали.

- Ну, хорошо, хорошо! Я всё понимаю, - заговорил Апполинарий. – Но почему так необходимо становиться простыми убийцами? Неужели нельзя по-другому?

- А это как? Ну-ка, расскажи.