Приключения инженера

В спецшколе у меня были некоторые переживания, связанные с тем, что я в роте был самый маленький, и поэтому в строю всегда был на левом фланге, а в колонне — самым задним. Но вскоре появился один парень, который был еще меньше, и я стал вторым сзади. Он мне этого простить не мог и всячески на мне отрабатывал свое верховенство. Когда все это уже превысило терпенье, я ему накостылял прямо в строю, тогда все и прекратилось.

В первой роте (десятый класс) я стал редактором батальонной газеты, которая выходила три раза в неделю регулярно в течение всего года. У газеты было постоянное оформление, заметки печатались на машинке и вставлялись в рамки. Тогда я научился печатать как средняя машинистка, с тех пор все свои многочисленные книги печатаю только сам, и другим авторам советую делать то же самое. Это и быстро, и удобно: никого не надо просить. Вся редакция состояла из меня одного, но на газету пахал весь батальон, кто писал заметки, кто делал рисунки, кто просто давал всякие идеи. Тогда я понял, что главное во всяком деле — правильно организовать процесс, вовсе не обязательно делать все самому, заботами можно и даже нужно поделиться с другими. Всякую частность можно и нужно отдавать на сторону, но контроль за частями и сборку нужно оставлять себе, отвечая за процесс в целом. Это уже спихивать нельзя. Такая постановка задачи очень пригодилась впоследствии, когда в Филиале ЛИИ (Летно-исследовательского института Минавиапрома), а потом и в НИИ авиационного оборудования пришлось в качестве головного исполнителя выполнять работы, заданные Постановлениями Правительства.

В спецшколе я был отличником, долгое время единственным на целую роту (4 взвода по 30 человек). Этому обстоятельству способствовало то, что ко мне за консультацией обращалось много ребят, и с каждым из них я проходил непонятные для него вопросы. Этому тоже научил меня мой батя. Он внушал мне, что надо оказывать помощь всем, кто в ней нуждается, ничего не требуя взамен, тогда, говорил он, и тебе, когда ты окажешься в трудном положении, люди помогут. Как ты к людям, так и они к тебе, и это верно. Потом у нас появился еще один парень, Эдик Иванов, мы с ним сидели на одной парте, и к нему тоже все бегали за консультациями, потому что он тоже был отличником.

В свое время отец внушал мне, что никогда не нужно идти проторенной дорогой, она, конечно, проще, но она и менее эффективна. Надо любой предмет изучить, найти его недостатки, посмотреть, почему они есть (большинство с ними мирится или не замечает) и найти оригинальное решение, позволяющее их исключить. В спецшколе, когда задавали домашнее сочинение, я сначала выяснял, какую тему взяло большинство, и выбирал такую, которую не взял никто.

В 9 классе я написал к экзаменам шпаргалки по истории, хотя знал все наизусть. Так, на всякий случай. Случай представился, и я вытащил шпаргалку на экзамене, и тут же был пойман. Меня с позором выгнали, но после моего хныканья, дали возможность ответить на три билета без подготовки. Я ответил на все вопросы, но мне все равно поставили четверку из принципа. Эта четверка вместе с четверкой по сочинению уже на выпускных экзаменах (я написал пятдесят и шестдесят без мягкого знака) сыграла со мной шутку: меня не отправили, как предполагалось, а Академию Жуковского, а направили в МКОЛВАУС — Московское Краснознаменное Ордена Ленина Авиационное Училище Связи, находящее не в Москве, а в Тамбове, куда я и прибыл в августе 1948 г. вместе с еще 20 такими же орлами из других спецшкол ВВС.

Занятия должны были начаться только в декабре, и перед начальством встал вопрос, что делать с этими, неведомо откуда взявшимися курсантами. На всех перекрестках в училище стояли таблички, повествующие о том, что военные училища должны быть образцом для линейных частей, и за нас взялись со всей страстью. Однако не на таких напали! После спецшколы все эти строевые занятия нам показались семечками, никто не ныл, и все ждали, чем все это кончится. Кончилось все это скоро, так как училищу на зиму нужны были дрова. Тут выяснилось, что из других лиц — солдат и курсантов уже сформирован взвод штрафников, которые как раз и пригодились для выполнения этого почетного задания. Нас присоединили к этому взводу, и мы поехали в Пичкиряево — поселок на краю Тамбовской области по соседству с Мордовией.

Я с удовольствием вспоминаю это время, оно оказалось очень поучительным. Штрафники оказались очень неплохими и вполне компанейскими ребятами, попавшими в штрафники по невыдержанности характера. Один нахамил командиру, другой не нахамил, но запустил в своего командира чернильницей, а третий дал своему начальнику по морде за то, что тот непочтительно отозвался о его девушке, и т. д. Но здесь на свободе качать права было не перед кем. Один из штрафников учил меня электротехнике по учебнику, за которым я съездил в библиотеку города Сасово за 40 км.