Приключения капитана Шпарина (СИ)

- Рак свистнет и поедем, - поддакнул экстрасенс. - С пестнями поедем. С ветерком. В даль темную. Что сам не кушаешь? Накормил, напоил, а сам... Покушай, Петя.

Додоня пошарил по одному из столбов поддерживающих крышу. Раздался щелчок и под крышей вспыхнул яркий желтый плафон.

- А зебру жаль, - сказал Маралов. - Красивый животный, грациозный. Неси еще "огненной воды".

- Сами несите. Куда в вас лезет?

- Не слушается, - сказал экстрасенс. - Распустил. Вот к чему приводит твоё доброе сердце.

- Невесты разбежались, жены ушли. Как жить без женской ласки, Николаич? - пожаловался Шпарин, приваливаясь к плечу Маралова.

- Не печалься, Миша. Щас какая-нибудь заскочит.

- Накаркаешь.

- А эту знаешь?.. - спросил Сергей Николаевич. - "Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним и отчаянно ворвемся прямо в...".

- Знаю. Эта не в тему. Но все равно споем.

И друзья запели. Додоня психанул, убежал в дом, запер дверь, погасил свет, и, стоя у окна, слушал поющих друзей и тихо матерился.

Душа горела. Шпарин вспомнил о Карамельке, домашнем винце и повел Сергея Николаевича в гости к одинокой девушке. Карамелька, услыхав стуки в дверь и пьяные голоса гостей, необыкновенно возбудилась, решив, что Михал Иваныч наконец "задумался" и, захватив с собой в сваты "козла чернявого", явился сделать предложение. Девушка одела лучшее синее платье с оборочками и слетела вниз открывать дорогим гостям. В комнате наверху Карамелька выставила веселым гостям пятилитровую багровую бутыль домашнего напитка, уселась и, положив ладони на колени, вся сияя, приготовилась слушать. Узнав от Шпарина о настоящей цели визита: "мы в хорошем смысле... э-э... побалдеть на прощание", Карамелька расстроилась и разочарование было настолько сильным, что не задумываясь о последствиях девушка принялась опрокидывать бокал за бокалом. Вскоре Шпарину пришлось отлучиться по малой надобности. Испросив позволения у хозяйки, он отправился на поиски туалета и заблудился в огромном доме. Хитрый Маралов, видя долгое отсутствие собутыльника и надеясь, что он уснул, сидя на толчке, вознамерился склонить аппетитную деваху к быстрому сексу и начал коварно подливать Карамельке в бокал с вином водку из спрятанной от Шпарина и принесенной в кармане пиджака ополовиненной бутылки. Девушка напилась быстро. Лысый и безбородый Маралов перестал казаться "козлом чернявым" и стал вполне милым мужчиной, пусть и небольшого роста, и совсем в не том тяжелом возрасте, когда молодые девушки уже и подумать не могут поиграть с такими на рояле. Карамелька включила музыку и медленно кружась по комнате, неожиданно стала разоблачаться. Девушка успела раздеться до трусов, когда вошедшему в комнату Шпарину открылась вся правда о коварстве друга. Шпарин поспешил закрыть другу глаза и увел выдирающегося из рук Сергея Николаевича восвояси. После ухода гостей Карамелька, почувствовав себя чрезвычайно дурно, настежь распахнула широкое окно во двор и, добредя до кровати, рухнула лицом вниз.

Костер в жаровне притух. Привязанные собаки, сложив морду к морде, спали у конуры. Лопались пузыри в бассейне.

Взошла яркая, в полнеба, голубая луна.

Карамельке снился кошмарный сон. Несчастную девушку по имени Изабелла, прихваченную под руки братьями Михал Ивановичами, в сопровождении госпожи и господина Ливербрук, лучшей подруги Миранды и изменщика Родириго, куда-то вели в многолюдном парке среди вьющихся магнолий. Процессию замыкал рыжий пес с оскаленной пастью. Додоня шел впереди и расталкивал любопытных своей зелёной трубой. К ужасу Карамельки, Изабеллу привели к беседке в глубине парка и, откинув ветвь ядовитого зеленого плюща, втолкнули внутрь. Внутреннее пространство беседки было убрано роскошными коврами из особняка и освещено чадящими светильниками. На широкой кровати из спальни госпожи Ливербручихи лежал лысый "козел чернявый". Завидев Изабеллу, "козел" вскочил и накинулся на бедную девушку. Сердце Карамельки дрогнуло, забилось... Но тут послышался шум, крики и в беседку с окровавленной саблей ворвался кудрявый Габриэль. "Идем со мной, любовь моя!", - сказал синеглазый мущина и вывел Изабеллу наружу. Среди вьющихся магнолий лежали мёртвые тела госпожи Ливербручихи и господина Ливербрук. Изменщик Родириго висел голый в петле на дубе. Страшная паленая собака издыхала в агонии. На коленях стояли сероглазые Михал Иванычи, Додоня, лучшая подруга Изабеллы, Миранда, и просили прощения. "А куда мы теперь?", - спросила Изабелла, обнимая синеглазого Габриэля. "На свадьбу, любимая, мы едем на нашу свадьбу!", - ответил Габриэль, увлекая Изабеллу к роскошной карете запряженной шестёркой маленьких полосатых лошадок. Точно такую, только без головы, конопатый Петя протащил сегодня привязанную к страшнючей собаке мимо Карамелькиного дома. От зависти к счастливой судьбе Изабеллы, Карамелька крутанулась на кровати, перекатилась и слетела на пол, где свернувшись комочком, продолжила досматривать ужасный сон.