Приключения Каспера Берната в Польше и других странах

– О, пан Збышек сейчас меньше всего думает о сане и о духовной карьере, – махнул рукой Куглер. – Вы попали в Гданьск как раз вовремя, – добавил он улыбаясь. – Если вы задержитесь здесь на неделю-две, вам придется танцевать на двух свадьбах разом!.. Прошу же за стол – перекусить немного, – добавил он, видя, что гость его, взявшись за спинку стула, так и застыл на месте. – Две свадьбы в один день – это по нынешним трудным временам не так просто!

– Понимаю, – пробормотал Каспер, чувствуя, что ему не следует выпускать спинки стула из рук. – Ваша свадьба и… Збигнева… надо думать? Значит, вам удалось завоевать сердечко маленькой Вандзи? Впрочем, что это я? Она сейчас, вероятно, совсем взрослая девица!

– Да, и я попросил бы вас называть ее полным именем, – сказал купец, виноватой улыбкой прося прощения за высказанную просьбу. – Знаете, детская дружба… игры… все это со временем отходит далеко…

– Да у нас с панной Вандой и дружбы особой никогда не было. Она была совсем ребенком, когда я ее знавал… Я больше дразнил ее, – успокоил Каспер Куглера. – Мне просто любопытно было бы сейчас поглядеть на нее… Какая она? Значит, вы завоевали все-таки ее сердце? – повторил он.

– Стучусь, стучусь в это гордое сердечко, – пояснил Куглер, – и, надо думать, в самом непродолжительном времени достучусь… Пан Вацлав принял мое предложение, панна Ванда дала свое согласие, пани Ангелина говорит, что о лучшем зяте и мечтать не приходится… Правда, сама нареченная еще ни словом не обмолвилась мне о любви, – добавил Куглер, беспомощно разводя руками.

– Ну что вы, пан Куглер, какая же паненка будет говорить своему жениху о любви! Да это понятно само собой!

– А повидать панну Ванду вы сможете в самом непродолжительном времени, – заметил купец, наливая гостю стакан вина. – Я потому и попросил вас только перекусить, что вскорости намереваюсь угостить вас неплохим обедом: часа через два я жду к себе все семейство Суходольских… Будет и Збышек со своей невестой – дочерью покойного профессора Ланге…

Каспер вскочил с места.

– Прошу простить меня, – сказал он взволнованно, – я не могу показаться им в столь растерзанном дорожном виде. Я, конечно, навещу семью своего друга, но несколько позже… А пока очень прошу вас, не сообщайте им о моем прибытии в Гданьск… В скором времени мы непременно с вами встретимся в доме панов Суходольских…

– Понимаю, понимаю, – ответил купец, хотя понимал одно: пускай этот несчастный сбросит с себя дорожный костюм, пускай разрядится в шелка и бархат, но этих страшных шрамов с физиономии ему не стереть.

А вслух он сказал:

– Я, помнится, давно уже дал вам возможность убедиться, что отношусь к вам с огромным расположением. – О том, что он высадил Каспера из своего дорожного возка в Торуни, купец, очевидно, забыл. – Прошу вас заходить ко мне почаще… Я рад услышать вашу одиссею… Могу свести пана Каспера со многими видными, влиятельными людьми Гданьска… Пан Каспер, если не ошибаюсь, сын славного капитана Берната, а я как раз веду сейчас дела Гданьской судовладельческой компании, где в зале, на видном месте, висит писанный маслом портрет вашего достойного батюшки…

«Ага, вот в чем дело, – сказал сам себе Каспер и поторопился попрощаться с хозяином. – До обеда еще два часа… Даст бог, мы с ними разминемся», – решил он, сбегая по широкой лестнице. Дойдя до соседней ограды, Каспер, оглянувшись на резное крыльцо Куглера, вздохнул было с облегчением. И вдруг из-за угла навстречу ему показалась целая процессия, направляющаяся к дому, который он только что покинул.

Впереди, поддерживаемая под руки двумя служанками или приживалками, медленно выступала невысокая полная пожилая дама, а справа от нее, чуть отступя, чтобы не задеть ее шлейф, – представительный усач.

«Паны Суходольские… Как мало они изменились!» – подумал Каспер.

Но, матка бозка, какими судьбами?! Слева от пани Ангелины, тоже отступая на шаг и изредка перекидываясь с ней и с ее супругом фразами, шагал… доктор Миколай Коперник! Не замечая прижавшегося к стене Каспера, каноник прошел мимо.

«Как же это Учитель и словом не обмолвился о том, что собирается к Суходольским или Куглеру?!» Однако задумываться об этом Касперу было некогда, глаза его перебегали с одного лица на другое и остановились на последней паре. Две девушки, точно для того, чтобы подчеркнуть разительное несходство свое, шли, замыкая растянувшуюся процессию. Одна, высокая, тонкая, темноглазая, была несомненно красива и прелестна, но взгляд Каспера был прикован к другой – золотоволосой.

Шла она, склонив голову, и слушала, опустив ресницы, что говорила ее спутница.

Глаза! Глаза Митты! Как хотелось Касперу поглядеть в них!

Подходя к дому Куглера, пани Ангелина обратилась с каким-то вопросом к девушкам. Митта подняла наконец свои голубые, обведенные темными кругами глаза, и молодой человек должен был опереться на резную решетку.