Приключения Хоши

Тим засобирался домой. И вскоре ушел.

А мы остались вдвоем. Парк постепенно пустел. Зажигались фонари, темнело небо, сквозь деревья пробивалась луна. Свернувшись клубочками, мы улеглись под лавочку и прижались друг к другу боками. Заканчивался первый день моей новой жизни.

Утиная охота

Однажды ранним утром я проснулась голодной. Ну, настолько голодной, что мне сильно захотелось что-то съесть. Я огляделась вокруг, заглянула во все углы своего подвала, выскочила во двор. Ничего. Ни кусочка. Ни крошки. Магазины, в которых мне иногда давали еду, были еще закрыты. Старушки, подкармливавшие иногда нас с Шером, еще спали. Одним словом – еды в округе нигде не было.

И тут я вспомнила, как кто-то из знакомых мне кошек рассказывал, что если поймать птичку и эту птичку съесть, то это будет и сытно, и вкусно, и даже полезно.

«А что? Неплохая идея», – подумала я и тут же стала размышлять, как бы мне поскорее поймать какую-нибудь, пусть даже самую маленькую птичку. Поскольку опыта ловли птичек у меня еще не было, пришлось все придумывать на ходу.

«Они все время летают, – рассуждала я, – значит, надо срочно научиться хотя бы немного летать. И я их тогда догоню. Прямо в полете. У них же всего два крыла, а у меня целых четыре лапы. А это значит, что летать я смогу и дольше, и быстрее».

Я огляделась вокруг и увидела сидевшего неподалеку на ветке воробья.

– Привет, воробей, – сказала я ему.

– Привет, кошка, – ответил он и зачем-то перепрыгнул на одну ветку повыше.

– Научи меня летать!

– Так это не так просто! Это ж сколько сил и времени мне потратить придется. А ты мне что взамен?

– А я стихи тебе подарю!

– Стихи? А это вкусно? Я никогда не пробовал.

– Это несъедобно. Но интересно, – ответила я и на минутку задумалась. – Вот, послушай:

«Воробей сидел на ветке. Грыз баранки, ел котлетки.

Бац! – и уронил котлетку. Вот такой вот случай редкий!»

– Это и есть стихи? – спросил воробей. – Классно. Спасибо. Конечно, я научу тебя летать! Про меня ведь стихов еще никто не сочинял! Но тут есть одна сложность: не видел я, чтобы кошки летали. Поэтому ты, получается, первая будешь. Единственная! Во всем городе. Или даже во всем мире! Кстати, стихи у тебя какие-то странные получились! Во-первых, у нас, воробьев, из клюва никогда ничего не падает. Мы, уж если что схватили, то обязательно съедим. А во-вторых, никто никогда не угощал меня котлетками. Да и моих приятелей тоже. Честно говоря, я даже и не знаю, как эти котлетки-то выглядят, как они пахнут и вкусные ли они! А то, может, они такие отвратительные, что и есть-то их не захочешь.

– Насчет котлеток не знаю. Сама их ни разу не ела. Это мне про них Шер рассказал, мой друг. А вот стихи, – отвечала я, – они всегда такие, очень неожиданные. Я их недавно сочинять начала. Как от мамы ушла. То про котлетки, то про конфетки, а то и про ветки какие-нибудь, да еще и с листьями. Никогда заранее не поймешь, что там, в этих стихах. То ли весело, то ли грустно. То ли радостно, то ли горько. Вот, послушай, сейчас в голову пришло:

«Серая кошка по имени Хошка долго летала, устала немножко.

И отдохнуть залетела в окошко.

Села на стульчик, свесила ножку. Вилку схватила, и ножик, и ложку.

Съела салат, творожок и картошку. Посуду помыла, поспала немножко.

Йогурт с собою взяла на дорожку. И упорхнула. Чудесная кошка!»

– Серая кошка – это я! Это меня Хошкой зовут!

– Здорово, – удивился воробей, – а я вот, кроме двух слов, ничего придумать не могу! Хотя столько уже на свете живу! Целый год! Чирик-чирик! Чирик-чирик! Нет, могу еще немного по-другому: вырк-вырк-вырк! Но на этом, пожалуй, все. А ты молодец! Стихи – это сложно! Не просто так! Ну, пойдем учиться. Кстати, а зачем тебе летать? Хочешь Город посмотреть?

– Как тебе сказать! И Город, конечно, посмотреть хочу. Но еще и птичек хочу научиться ловить. Мне же кушать надо! Стихи-то не кормят!

– Ах, вот оно что, – задумался воробей.

– Но ты, пожалуйста, не волнуйся, – сказала я, – за тобой я гоняться не буду. И тебя точно не съем. Мы же теперь друзья!

– Обещаешь?

– Честное кошачье слово! И хошачье тоже!

– Хорошо, так и быть. Поверю тебе, – вид у воробья тем не менее стал какой-то задумчивый, – тогда смотри и запоминай, как я действую.

И он стал как можно медленнее, чтобы я могла запомнить все его движения, перелетать с ветки на ветку.

– Запомнила, как надо? – спросил он.

– Кажется, да.

– Отлично. Теперь от теории будем переходить к практике. Вон, видишь ветку? – и воробей клювом показал на высоченную ветку. – Лезь туда! Оттуда будешь стартовать!

– А не слишком ли высоко для первого раза?

– Нормально. Стихи же сочиняешь!

– Да!

– Значит, и летать быстро научишься!

– А это как-то связано между собой?

– Конечно! Судя по всему, ты очень талантливая! А талантливая кошка – талантлива во всем!

– Точно, – ответила я и, не раздумывая больше, полезла наверх.

Воробей все время летал рядом и подбадривал. Наконец я добралась до нужного места. Ветка прогибалась подо мной, но все же мне удавалось удерживать равновесие.