Приключения Конана-варвара. Путь к трону

Ольмек важно кивнул, взмахнул рукой, и Текотль и еще одна женщина проводили путешественников в коридор, который начинался от двери, расположенной слева от жадеитового помоста. Оглянувшись, Валерия увидела, что принц сидит на прежнем месте, подперев подбородок кулаком, и мрачно смотрит им вслед. В глазах его вспыхивали и гасли незнакомые искорки. Таскела же откинулась на спинку скамьи и что-то шептала на ухо угрюмой служанке, Ясале, которая склонилась над плечом своей госпожи, приблизив ухо к шевелящимся губам принцессы.

Коридор был не таким широким, как те, по которым они шли раньше, зато очень длинным. Вскоре женщина остановилась, открыла дверь и отступила в сторону, давая Валерии войти.

– Подожди минутку! – проворчал Конан. – А где буду спать я?

Текотль указал на комнату на другой стороне коридора, через одну дверь. Конан заколебался, явно собираясь возразить, но Валерия одарила его презрительной улыбкой и захлопнула дверь перед самым его носом. Он пробормотал что-то нелицеприятное обо всех женщинах в целом и зашагал по коридору вслед за Текотлем.

Оказавшись в богато убранной комнате, он поднял глаза на световые окна в потолке. Некоторые были достаточно широкими, чтобы в них можно было пролезть, если разбить стекло.

– Разве не могут ксоталанки подняться на крышу и разбить эти световые люки? – поинтересовался он.

– Их нельзя разбить, – ответил Текотль. – Кроме того, подняться на крышу очень нелегко. Это почти сплошь шпили, купола или крутые скаты.

Он с готовностью принялся рассказывать о «замке» текултли. Как и остальной город, он был четырехэтажным, с башенками на крыше. Каждый ярус, или этаж, имел собственное имя; складывалось впечатление, будто жители Ксухотля придумали названия для каждой комнаты, коридора и этажа в своем городе подобно тому, как обитатели обычных городов именуют улицы и кварталы. В замке текултли этажи назывались, в порядке убывания, Ярус Орла, Ярус Гориллы, Ярус Тигра и Ярус Змеи. Ярус Орла был самым высоким, четвертым этажом.

– Кто такая Таскела? – поинтересовался Конан. – Жена Ольмека?

Текотль поежился и украдкой огляделся, прежде чем ответить.

– Нет. Она – Таскела! Она была женой Ксоталанка – женщиной, которую украл Текултли, что и стало причиной вражды.

– Что ты несешь? – возмутился Конан. – Эта женщина молода и красива. И ты хочешь сказать, что она была замужем еще пятьдесят лет назад?

– Да! Клянусь тебе! Она была взрослой женщиной уже в те времена, когда тлацитлане отправились в путь с берегов озера Зуад. Ведь Ксоталанк и его брат восстали и ушли в неизведанные земли после того, как король Стигии пожелал взять ее в наложницы. Она – ведьма, которая знает секрет вечной молодости.

– Как это? – спросил Конан.

Текотль вновь поежился.

– Не спрашивай меня! Я не смею говорить об этом! Это слишком грязная тайна, даже для Ксухотля!

И, приложив палец к губам, он выскользнул из комнаты.

4. Аромат черного лотоса

Валерия расстегнула перевязь с мечом и положила его на кушетку. Она обратила внимание на то, что все двери снабжены засовами, и поинтересовалась, куда они ведут.

– Эти ведут в соседние комнаты, – ответила женщина, показывая на двери справа и слева. – Вот эта, – она кивнула на дверь, обшитую медными полосами, располагавшуюся напротив той, что выходила в коридор, – ведет в проход, в конце которого находится лестница в катакомбы. Не бойтесь, здесь с вами не случится ничего плохого.

– С чего ты взяла, что я боюсь? – отрезала Валерия. – Я всего лишь хочу знать, в какой гавани бросаю якорь. Нет, я не желаю, чтобы ты спала в ногах моей кушетки. Я не привыкла к тому, чтобы мне прислуживали, – во всяком случае, женщины. Ты можешь быть свободна.

Оставшись одна, пиратка задвинула засовы на всех дверях, сбросила сапожки и с удовлетворенным вздохом вытянулась на кушетке. Она представила себе Конана, отдыхающего в комнате напротив, но женское тщеславие требовало, чтобы он хмурился и злился, укладываясь в свою одинокую постель, и она злорадно улыбнулась, готовясь отойти ко сну.

Снаружи наступила ночь. В коридорах Ксухотля тлели зеленые огненные камни, похожие на глаза доисторических кошек. Где-то в верхушках темных башен стонал ветер, словно душа, не находящая упокоения. По сумрачным переходам, словно выпотрошенные тени, скользили смутно различимые силуэты.

Валерия проснулась, резко и словно от толчка. В сумеречном изумрудном свете над ней склонилась какая-то фигура. На мгновение девушке показалось, что призрак пришел к ней из ночного кошмара. Ей снилось, что она лежит на кушетке, а над ней покачивается гигантский черный цветок, такой большой, что лепестками заслоняет потолок. Его экзотический аромат окутал ее сознание, навевая приятную истому, которая была больше, чем сном. Она погружалась в пахучие неведомые глубины, когда что-то коснулось ее лица. Чувства Валерии настолько обострились, что это прикосновение показалось ей сильным ударом, вырвавшим ее из объятий сладкого блаженства. И тут она увидела, что над ней склонился не огромный черный цветок, а смуглая женщина.