Приключения Конана-варвара (сборник)

– Я сделаю это! – Голос его дрожал от сдерживаемых эмоций. Он зашатался как пьяный. – Искусство, которому они меня научили, будет работать на меня самого, а не на моих хозяев. Мы станем правителями мира… мира…

– Тогда идем! – Гибко выскользнув из его объятий, она схватила его за руку и повела к люку в крыше. – Сначала мы должны сделать так, чтобы наместник не смог обменять этих семерых афгули на Дэви.

Он повиновался, как загипнотизированный. Они спустились по лестнице, и в комнате внизу девушка остановилась. Керим Шах неподвижно лежал на диване, прикрыв глаза рукой, словно защищая их от неяркого света медной лампы. Она взяла Кхемзу за руку и быстро чиркнула ею себя по горлу. Кхемза поднял ладонь, но потом лицо его дрогнуло и он отпрянул.

– Я пользовался его гостеприимством, – пробормотал Кхемза. – Кроме того, он не может нам помешать.

Кхемза подвел девушку к двери, которая выходила на винтовую лестницу. После того как их негромкие шаги затихли вдали, мужчина на диване приподнялся и сел. Керим Шах вытер пот с лица. Он не страшился удара ножом, но боялся Кхемзы, как человек боится ядовитой змеи.

– Людям, составляющим заговоры на крыше, следует говорить потише, – пробормотал он. – Но поскольку Кхемза решил выступить против своих хозяев, а он был единственным связующим звеном между ними и мной, я более не могу рассчитывать на их помощь. Так что с этого момента мне придется вести собственную игру.

Вскочив на ноги, он быстро подошел к столу, вытащил из кошеля на поясе перо и пергамент и набросал несколько скупых строчек:

«…Кхосру Хану, наместнику Секундерама. Конан по прозванию Киммериец увез Дэви Ясмину в деревни афгули. Это дает нам возможность заполучить Дэви, чего давно желает король. Немедленно высылайте три тысячи всадников. Я буду ждать их в долине Гураша с местными проводниками». Он подписался именем, которое нисколько не походило на его собственное.

Затем он извлек из золотой клетки почтового голубя, к лапке которого привязал золотой проволочкой пергамент, скатанный в трубочку. Быстро подойдя к оконному переплету, он подбросил птицу в ночное небо. Сначала она упала вниз, потом захлопала крыльями, выровняла свой полет и исчезла в темноте стремительной тенью. Подхватив свой шлем, меч и накидку, Керим Шах выбежал вон из комнаты и спустился по винтовой лестнице.

Район, где располагалась тюрьма Пешкаури, от остальной части города отделяла массивная стена, в которой имелась всего одна арочная дверь, окованная железом. Над аркой горел багровым пламенем факел, а рядом с дверью стоял – точнее, сидел на корточках – стражник с копьем и щитом.

Этот воин, навалившийся всем телом на копье и время от времени зевавший во весь рот, внезапно вскочил. Ему казалось, что он ни на мгновение не смыкал глаз, но вот перед ним уже стоял какой-то человек, ухитрившийся подойти к нему совершенно бесшумно. На мужчине была накидка из верблюжьей шерсти и зеленый тюрбан. В мерцающем свете факела черты его лица казались смазанными, но в багровых отблесках пламени его глаза искрились странноватым сиянием.

– Кто идет? – требовательно окликнул его воин, выставляя перед собой копье. – Ты кто такой?

Незнакомец, похоже, ничуть не смутился, хотя наконечник копья уперся ему в грудь. Он напряженно смотрел стражнику прямо в глаза.

– Что ты должен делать? – вдруг задал он странный вопрос.

– Охранять ворота! – заплетающимся голосом машинально ответил стражник; он вдруг оцепенел, превратившись в статую, и глаза его остекленели.

– Ты лжешь! Ты должен повиноваться мне! Ты взглянул мне в глаза, и твоя душа более тебе не принадлежит. Открой дверь!

Неловко, с тяжеловесной грацией марионетки, стражник развернулся на каблуках, вытащил из кошеля на поясе здоровенный ключ, повернул его в массивном замке и распахнул дверь настежь. Затем он вытянулся по стойке «смирно», глядя перед собой невидящим взором.

Из тени выскользнула женщина и положила горячую руку на плечо гипнотизера.

– Вели ему привести для нас лошадей, Кхемза, – прошептала она.

– В этом нет необходимости, – ответил ракша. Слегка повысив голос, он обратился к стражнику: – Ты мне более не нужен. Убей себя!

Словно пребывая в трансе, воин упер конец копья в подножие стены, а наконечник прижал к животу, чуть пониже ребер. После чего он медленно и равнодушно налег на него всем телом так, что копье пробило его насквозь, и острый кончик показался на спине между лопаток. Соскользнув вниз по древку, он замер. Копье теперь уже на всю длину торчало из его тела, словно стебель какого-нибудь жуткого растения.