Приключения Кроша. Каникулы Кроша. Неизвестный солдат

- Кроили бы с умом, выкроили бы.

- Норма в обрез, Владимир Георгиевич, - ответил бригадир.

Начальник моторного цеха, самоуверенный молодой человек в пенсне, сказал:

- Возможно, парусину и можно выкроить. А как поршневую группу? По существу говоря, новый мотор собираем.

Директор, глядя себе под ноги, ровным голосом проговорил:

- Формалисты вы! Брак выпускать умеете, болтаться без дела умеете, а где взять четыре доски, не знаете.

Из этого мы поняли, что бригадиры хотят, чтобы директор признал восстановление нашей машины делом официальным, отпускал бы на нее материалы и платил бы за нее зарплату. А директор, наоборот, хочет, чтобы это все совершалось в неофициальном порядке, чтобы цеха помогали нам своими силами, из внутренних ресурсов. Мы очутились между двух огней.

- Сознательности мало, - продолжал директор, - послушаем, что практиканты скажут!

Что мы могли сказать? Если они не знают, как выйти из положения, то мы и подавно…

Тут, конечно, Игорь открывает рот:

- Владимир Георгиевич, что мы можем сказать? Если товарищи из цехов не хотят нам помогать, то ничего из этого не выйдет.

Это значило, что у Игоря пропала охота восстанавливать машину. Так с ним всегда. Выдвинет идею, нашумит, «нафигурирует», а потом остывает, даже падает духом.

- Класс был полон энтузиазма, - продолжал Игорь, - но обстоятельства выше нас! Обстоятельства вынуждают нас прекратить работу.

Майка насмешливо бросила:

- Не надо было браться за оружие!

Игорь обиженно надул губы:

- Пожалуйста, не показывай свою образованность. Я тоже знаю, кто такой Плеханов. Но Плеханов в данном случае совсем ни при чем.

- Очень даже при чем, - ответила Майка, - а ты типичный оппортунист и соглашатель!

Все в один голос закричали, что Игорь, безусловно, типичный оппортунист и соглашатель!

И я тоже закричал.

Отказываться от восстановления машины значило бы покрыть себя позором.

- Ты давно гнешь эту линию - прекратить! - сказала Майка. - Но если мы взялись, то должны довести дело до конца. Стыд и позор! Комсомольцы так не поступают! Комсомольцы преодолевают большие трудности! На целине.

Игорь опять усмехнулся:

- Произносить красивые слова мы все умеем. Но как преодолеть трудности?

Тогда я сказал:

- Единственная наша трудность - это ты. Твоя неустойчивость плюс бюрократизм.

Тут все закричали, чтобы мы перестали препираться. Нужно не препираться, а искать выход из положения.

Тогда я сказал:

- У меня есть предложение!

- Знаем мы твое предложение, - проворчал Игорь.

- Ты знаешь, а другие но знают, - ответил я, - а предложение у меня такое: давайте закончим машину после работы. Неужели мы не можем десять дней поработать по два лишних часа?

- Конечно, можем! - подтвердил Полекутин.

- Безусловно, можем! - заявили Гринько, Мишка Таранов и другие ребята, у которых были технические наклонности.

- Пожалуй, можно, - неуверенно проговорили ребята с меньшими техническими наклонностями.

- Мы будем оставаться, но ненадолго, - сказали девочки.

Директор повернулся к бригадирам:

- И вам не стыдно? Школьники согласны работать в общественном порядке, а мы, шефы, не хотим им помочь. Ваши дети будут обучаться на этой машине. Плохие вы родители.

Тогда наш бригадир Дмитрий Александрович заявил:

- Если ребята будут делать машину в нерабочее время, мы им поможем. Но как быть с материалом?

Начальник моторного цеха сказал:

- Поскольку вопрос упрощается, то есть ребята будут работать сверхурочно, а рабочие в общественном порядке им помогут, то мы, начальники цехов, изыщем некоторые материалы из внутренних ресурсов. Но как быть с дефицитом?

Дефицит - это части, которые трудно достать. Ими распоряжается сам директор автобазы.

- Ну что ж, - вздохнул директор и посмотрел на небо, - если ребята будут работать сверхурочно, если рабочие будут помогать им в общественном порядке, если начальники цехов изыщут внутренние ресурсы, то дефицит мы отпустим. В порядке шефской помощи школе. Главное, чтобы это мероприятие в основе носило общественный характер.

- Я думаю, двух часов в день будет достаточно, - сказал главный инженер, - по возрасту ребята могут работать по шесть часов, а они работают всего четыре. Так что это будет и законно и педагогично.

- Дело не в часах, а в том, чтобы была общественная основа, - повторил директор.

Основу, в сущности, предложил не кто иной, как я. Но я не стал об этом думать… Понимал, что во мне говорит пустое тщеславие.

24

Сегодня воскресенье!

Последние два воскресенья прошли бездарно. Даже не помню как. Но это воскресенье мы решили провести с толком. Мы - это я и Шмаков Петр. Поедем в Химки на пляж. Я возьму с собой ласты и маску. Надо же что-то с ними делать.

Позвонил Вадим. Услыхав, что мы едем в Химки, закричал, что едет с нами.

- Но мы уже готовы, - предупредил я.

- Я тоже готов, - ответил Вадим. - На чем поедем? На метро? Потихоньку идите, я вас встречу.

Мы со Шмаковым дошли до дома, где жил Вадим, и увидели Игоря. Он возился с «Москвичом» своего брата. Машина стояла у тротуара. Игорь никак не мог завести ее.

- Не гоняй стартер, - сказал я ему, - посадишь аккумулятор.