Приключения Кроша. Каникулы Кроша. Неизвестный солдат

- Что прекрасно в этой нэцкэ? Прекрасно доброе чувство, которое двигало ее создателем, сознание, что и сотни лет назад люди радовались прекрасному и доброму. Я бы так и оценивал произведения искусства: по степени доброго чувства, которое они вызывают.

- Это верно, - заметил я. - Еще Пушкин сказал: «Чувства добрые я лирой пробуждал…»

Краснухин повращал на меня глазами, но ничего не ответил. А чего отвечать? Лучше Пушкина не скажешь!

Краснухин положил нэцкэ в коробочку и протянул Косте:

- Возьми, это из коллекции твоего отца.

26

Мы вышли с Костей от Краснухина.

- Краснухин - человек, - сказал я.

Костя молчал.

- А Веэн написал про него подлую статью, - продолжал я.

Костя молчал.

- Хороший человек не напишет подлую статью, - заключил я.

Костя молчал.

- Ты знаешь, как умер твой отец?

Его лицо потемнело.

- Знаю.

- А почему он это сделал, знаешь?

- Моя мать ушла к другому человеку.

- Кто тебе сказал?

- Это не имеет значения.

- Тот, кто тебе это сказал, - лгун и обманщик.

- Молчи, ты ничего не знаешь!

- Ты молчи! Я знаю больше тебя, сейчас ты в этом убедишься. Давай присядем.

Мы присели на скамейку. Я протянул Косте статью Максимова. Он прочитал ее. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Сильный парень, ничего не скажешь.

- Тебе все ясно? - спросил я.

- Зачем они скрывали от меня? - проговорил Костя.

- Как ты можешь это говорить! Ты не знаешь всех обстоятельств, ты ни разу не говорил с матерью. Как ты можешь ее осуждать! Ты вообще не можешь ее осуждать - она тебе мать.

- Я никого не осуждаю, - возразил Костя, - но не хочу с ними жить и не буду.

Он произнес это со своим обычным упрямством. Убеждение его было поколеблено статьей, но он травмирован неправдой, в которой вырос, никому и ничему не верит. Ужасно жаль этого парня, но как его переубедить?

- Куда девалась коллекция?

- Не знаю.

- Ты поговоришь с матерью?

Он молчал.

- Ты поговоришь с матерью?

- Подумаю.

…Во дворе, у магазина спорттоваров, девушки разгружали фургон. Их развлекал Шмаков Петр. Нес какую-то чепуху, а они смеялись. Какую бы ересь ни порол Шмаков Петр, девчонки всегда хохочут. Несут футбольные мячи, а он: «Забьем голешник»… Все хохочут. А что смешного? Тащат теннисные ракетки, а Шмаков: «Полетим на этой ракете на Луну». Глупо? Глупо! А все смеются.

- Что делаем после работы? - развязно спросил Шмаков у Зои.

- А что вы предлагаете? - в тон ему бойко ответила Зоя.

- Есть дивные пластинки у меня, свободная квартирка у Кроша.

Я не против того, чтобы собраться. Но мог бы сначала спросить: располагаю я свободным временем или нет?

Кроме электропроигрывателя, Шмаков притащил коробку с новыми пластинками. На мой вопрос, где он их достал, ответил:

- Где достал, там уже нету.

Любит порисоваться, особенно перед девчонками. И командовать любит. И пожрать.

- Девушки, наверно, голодны. Жарь яичницу, Крош!

- Я сама пожарю, - сказала Зоя.

Светлана и Рая мыли посуду, Зоя жарила яичницу, я накрывал на стол. Шмаков менял пластинки на проигрывателе.

Все получилось очень весело и мило, не хуже, чем на пикнике. Мы съели яичницу из восьми яиц (два я съел раньше), рубанули все плавленые сырки. Шмаков еще потребовал, чтобы я сварил суп изо всех пакетиков, но я предложил сделать это ему самому, и он отказался.

Потом мы смотрели по телевизору соревнования по художественной гимнастике. Соревнования понравились девочкам - они сказали, что в их магазине недавно продавались такие же костюмы, какие были на гимнастках.

Я предложил всей компании поехать завтра в Химки, на пляж.

- Завтра не могу, - загадочно улыбаясь, ответила Зоя.

- Ведь завтра понедельник - в магазине выходной.

- Потому и не могу, что выходной.

Девчонки захихикали, стали подмигивать друг другу, точно у них была бог весть какая тайна.

- Вы чего? - недоуменно спросил я.

Они продолжали перемигиваться и хихикать, не обращая внимания на мой вопрос, игнорируя мое недоумение, на что-то намекали, просили Зою чего-то там купить. Они до того дохихикались, доперемигивались и доигнорировались, что в конце концов проболтались: завтра Зоя едет в магазин для новобрачных. Как торговый работник? В порядке обмена опытом? Ничего подобного! Зоя едет в магазин для новобрачных как новобрачная. Она собирается выйти замуж. Черт возьми! И за кого? За верзилу, которого я хотел считать ее братом.

- Это правда? - спросил я Зою с полным достоинством.

- Это правда, - ответила Зоя тоже с полным достоинством и со своей проклятой улыбкой.

Шмаков Петр смотрел на меня. Еще ухмыляется, остолоп! Мне что! Я не влюблен в Зою, как он. Его девушка выходит замуж, а он ухмыляется.

- Не огорчайся, Крош! - рассмеялась Рая. - Мы тебе найдем другую невесту.

Дуры, как разговаривают со мной!

- Для меня это не новость, - сказал я. - Жених - шофер такси.

- Откуда ты знаешь? - удивилась Зоя.

- Видел, как он к магазину подъезжал, - заметил Шмаков, завидуя моей проницательности.

- Я все знаю. Я так много знаю, что мне уже неинтересно жить.

Я повторил выпендрючку Игоря. Но здесь она годилась: главное было - сохранить достоинство. А догадаться, кто приучил Зою раскатываться на такси, было нетрудно.