Приключения маленькой птички

Грокс — травоядные дикие парнокопытные животные, больших размеров, являются священными, запрещены к употреблению в пищу после великой войны. При одной из битв с падшими, когда сторонники темных богов могли победить сторонников Азрана, так как силы были не равны, откуда-то появилось разъяренное огромное стадо гроксов. Это явление было очень необычным, гроксы были стадными животными, но именно такого огромного стада не видели еще ни разу. Гроксы нападали именно на павших и давили их своими рогами и копытами. Уже позже один из священников объявил, что это была помощь самого Азрана своим почитателям. С тех пор гроксов объявили священными животными, на них стало запрещено охотиться и употреблять в пищу.

Ликаны — оборотни, сошедшие с ума, обычно, если оборотень теряет сою пару, то он либо сходит с ума, либо отправляется вслед за ней в чертоги Азрана. В случае, если оборотень не погиб, по каким-то причинам, то он полностью теряет разум и слепо следует за своим темным лидером полубогом Ликаоном. Ликаны уже не ведают, что творят и их сила и воля полностью подчинена бывшему царю людей.

Хус — плотоядная ездовая летающая рептилия размером с обычную лошадь. Только дроу раскрыли секрет общения с этими опасными хищниками и научились каким-то образом на них летать и даже драться с их помощью с врагами.

12 глава

Возникло ощущение нереальности происходящего. Я все никак не могла понять, почему мне было так больно. Дело даже не в самой смерти разумного существа, дело было именно в том, что я впервые почувствовала не физическую, а душевную боль. Раньше мне это чувство было не знакомо.

Отец всегда говорил, что все мы окажемся когда-то в чертогах наших богов, а затем вновь вернемся переродившись. Наверное, поэтому я понимала, что смерть это не конец. И так спокойно к этому относилась.

Я видела, как несколько лет назад, утонул один из молодых ирлингов в нашем гроте, это был несчастный случай, и я видела, как страдали его родители. Но для меня это было чем-то абстрактным. Я знала Элина, мы были знакомы много лет, вместе играли, иногда дрались между собой, иногда наоборот дрались против кого-то, вставая плечом к плечу в наших детских играх. Мне было жаль, что он погиб. Но я не ощущала той боли потери, которую почувствовала, когда на моих глазах убили оборотня.

Ведь даже если оборотень вернется в наш мир из-за грани, переродившись, я не узнаю его, а он не узнает меня. Получается, что мы с ним никогда не встретимся больше. От этого становилось невообразимо грустно и тоскливо на душе.

Я ведь даже имени его не знала. Но почему же мне было так больно видеть его смерть? Ответа на этот вопрос у меня не находилось.

Я все никак не могла прийти в себя и полностью подчинялась Лизару. Он что-то говорил мне, о возвращении в их пещеры, о ритуале единения, а я как металлический гномик, выкованный мастером Стортскоуном, бесконечно кивала в такт его словам. Словно во мне был тот самый механизм, с помощью которого игрушка, подаренная мне когда-то мастером гномом на день рождения, могла делать подобные повороты головой, как только до нее дотрагиваются.

Лизар и его брат о чем-то спорили. Я вроде слышала их разговоры, но смысл слов до меня толком и не доходил.

Лизар взял меня за руку и посмотрел мне в глаза.

— Оли, мы заедем в человеческий город, до него всего час лету, мы все устали, приведем себя в порядок, ты умоешься, купим тебе одежды, вообще всего чего захочешь того и купим, а потом отправимся в пещеры.

Он продолжал смотреть мне в глаза, его лицо было хмурым.