Приключения менеджера. Продолжение

Остаток дня провели осматривая городскую крепость -Цитадель. Она построена знаменитым султаном Саладином, во времена крестовых походов, для защиты Каира. Поднялись на смотровую площадку - оттуда открывается прекрасный вид на Каир и его округу. Город словно сжат с двух сторон пустынями. Одна тянется до Суэца и Красного моря, другая Ливийская пустыня, а между ними пыльный город. Это пыль столетий. Нил, зелень, пустыня, город, пыль, минареты высятся, словно маяки, только удивительно древние. Цитадель располагается на прочной скале. Внутри разваливающиеся стены, подошли к ним посмотрели вниз, здесь высота добрых 60 метров -почти высота 18-этажного дома, внизу макушки заброшенных домиков, просторная площадь, запруженная людьми. Просто не вериться, что стоишь на том самом месте, где лет сорок назад мамелюк прыгнул на лошади со стен и этим спас свою жизнь. Это кажется просто невозможным. Тогда наместником Египта был отец нынешнего правителя Исмаила, знаменитый Мухаммед Али. Мехмед-Али (или Мухаммед-Али; 1769-1849) - албанец родом, турецкий военачальник, захвативший власть в Египте в 1805 году и удерживавший ее до самой своей смерти. В 30-е годы XIX века вел войны с турецким султаном, пытаясь добиться независимости Египта, но после вмешательства англичан потерпел неудачу и был вынужден подчиниться султану. Этот суровый албанец в укреплении своей власти опирался на своих земляков, и ему очень мешали мамелюкские беи. Эти воины, в борьбе с турецким султаном Селимом Грозным, завоевателем Египта, предали своего предводителя , но выторговали у турок для себя многочисленные привилегии. Мухаммеду Али были не нужны мятежные и беспокойные мамелюки, поэтому он решил поголовно истребить их. Он заманил их на праздник в Цитадель , где уже были собраны верные ему войска, и приказал перебить всех до одного. И только мамелюк Эмин-бей ,выпрыгнув вместе с лошадью, сквозь пролом в крепостной стене, спас свою жизнь, приземлившись на кучу мусора. Вот уж воистину, кому на роду предстоит быть повешенным, тот не может разбиться! Полный новых впечатлений, я возвратился в наш отель.

Утром приготовили для продажи около десятка крупных камней, и пошли к ювелирам. В первом месте главный ювелир Каира, степенный пожилой армянин долго рассматривал все принесенные камни на свет, любовался их блеском, потом консультировался со своими помощниками, выспрашивал меня о истории этих алмазов и прежних владельцах, долго, очень утомительно и упорно торговался, и наконец 6 лучших алмазов обрели своего нового хозяина за 18 тысяч фунтов. Дешево, но быстро, и сейчас и здесь, дороже их мне не продать. Я попросил выписать мне векселя на Парижский банк Ротшильдов, сейчас в Египте активно сотрудничают с французами, так что это оптимальный для меня вариант. Во втором адресе, его коллега-ювелир, сын Израиля стал счастливым обладателем 4 алмазов поменьше, всего за жалких 8 тысяч фунтов. История продажи в целом повторилась, с небольшим отличием. Тут я попросил выдать мне 250 фунтов золотом, а остальные средства, так же взял векселями на Парижские банки. Теперь нам пора в Александрию, поедем пароходом вниз по реке, словно богатые путешественники.

Глава 21.

Но Каир не захотел просто так отпустить нас, он приготовил для нас свою дозу неприятностей. Когда мы в нанятой пролетке ехали из отеля в порт, то были внутренне готовы ко всему, и наши руки крепко сжимали рукоятки своих револьверов. Предчувствия меня не обманули. Внезапно наша пролетка свернула в переулок и остановилась. Последи дороги, стоял слепец, мешая нам проехать, он судорожно вертелся посреди дороги, как бы не зная куда пойти, рядом поднимался с земли, отряхивая свой халат, его поводырь. Якобы классическое ДТП, только зачем мы сюда свернули? Не верю я в такие совпадения. Начала собираться толпа зевак, мы все еще стояли и не могли проехать, наш возница, сошел вниз, что бы отвести слепца в сторону от дороги. Я же дал знак своим людям приготовиться. Слепец как бы вырвался от возницы и приблизился ко мне, а затем неожиданно ловко крепко схватил мою руку. Рука слепца была с грязными обкусанными ногтями каменной твердости, и они больно, глубоко и сильно впились мне в кожу. А ты вовсе не слепец! Я увидел, что глаза его вполне зрячи, и сверкают холодным бешенством, и что своей другой рукой он выхватывает из под одежды смертоносный кинжал. Но я был уже внутренне готов к подобным фокусам, поэтому сильным ударом ноги в грудь мнимого слепого, отбросил его от коляски. Он упал и покатился по мостовой. Юноша-поводырь и еще с десяток зевак тут же одновременно выхватили вдруг кинжалы, а наш возница куда то скрылся. Ну, не идиоты ли? С кинжалами против револьверов! Я крикнул:

- Стреляйте по ногам -и мы все из четырех стволов открыли беглый огонь.