Приключения Морса и Крюшона

– А что я буду делать? – поинтересовался Морс.

– Поможешь фокуснику Мармеладосу. Его постоянный помощник Кегль, как ты знаешь, находится в больнице, придется его заменить. Сначала Мармеладос проткнет тебя шпагами, потом разрежет на три кусочка, а уж затем утопит в стеклянной бочке. Но ты не бойся: это совсем не больно!

– А я не боюсь. Надеюсь, я выйду сухим из воды?

– Кеглю это удавалось.

Крюшон решил не дожидаться заманчивых предложений от Кекса и выступил с инициативой первым:

– Я могу подмести полы, погладить костюмы… Я очень хорошо умею подметать и гладить!

– Ну, на это у нас есть уборщица и костюмер… Ты, Крюшон, лучше выступишь в сольном номере «Юный факир». Тебе наденут на голову красивый тюрбан, дадут в руки флейту, и ты станешь завораживать музыкой змейку, которая выползает из корзины.

– Я стану завораживать змею?!. – Крюшон смертельно побледнел. – Да это она меня, скорее, заворожит, чем я ее!

Кекс успокаивающе поднял вверх правую переднюю лапу:

– Не волнуйся, Крюш, змея совсем молоденькая, недавно только родилась.

– Еще не успела озлобиться! – хихикнул Тупсифокс и тут же скорчил серьезную рожицу.

– Как ее зовут? – поинтересовался будущий «факир».

– Шипучкой, – охотно ответил Кекс.

– Я имел в виду не имя, а породу…

– Индийская кобра. Наш факир Хинди Бомбей оставил своей любимице Фурии двух змеенышей – Шипучку и Шуршика – но они так досаждают своей мамаше, что она готова их всех перекусать! Фурия с удовольствием согласится уступить нам одного змееныша или всю парочку на вечер. Им – занятие, ей – отдых.

– Хватит и одного, – тут же решил Морс.

А Крюшон вздохнул с глубокой печалью в голосе:

– Это верно…

И поинтересовался:

– А кого одного из нас эта змеюка хватит? Наверное, меня, я – факир?

– Никого она не хватит, маленькая она еще! – рассердился Кекс. – Идите за мной, через час уже начнется представление!

– В этом я не сомневаюсь… – снова вздохнул трусливый толстячок и нехотя поплелся за своими спутниками к дверям, на которых висела табличка «ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН».

Глава семнадцатая

Успех у новых артистов был оглушительный! Когда на арену в паузах между цирковыми номерами выбегал Тупсифокс и решал хитроумные задачки, которые ему задавал коварный учитель Кекс, публика просто закатывалась от смеха: еще бы, с таким заданием справилось бы и трехлетнее дитя!

– У тебя в кармане лежали четыре яблока, – диктовал рыжий пес ученику в клоунском костюмчике, – два яблока ты съел, одно подарил дядюшке. Сколько яблок у тебя осталось?

– Ни одного, – отвечал Тупсифокс и, чтобы доказать правдивость своих слов, выворачивал карманы наизнанку.

Честный ответ мальчишки – пуппитролля почему-то вызывал гомерический хохот у зрителей, и они, тыча пальцами в сторону малютки – клоуна, повторяли вслед за ним: – «Ни одного!.. Ха – ха – ха!.. Ни одного!..».

– Ну, хорошо, – говорил Кекс, когда смех в цирке слегка стихал, – ставлю тебе «плохо». С задачей ты не справился, решай теперь пример. Три, три и три – что получится?

– Дырка, – не задумываясь, отвечал Тупсифокс, и цирку господина Озверелли вновь угрожала опасность рухнуть от взрыва дикого хохота.

– Девять! – отвечал за неразумного ученика хитрюга – учитель. – Девять, а не дырка! Ай-яй-яй, Тупси, три тройки сложить не можешь!

И Кекс, подкидывая вверх кусочек сахара, сам ловил его в рот и удирал с арены под гром аплодисментов зрителей и обиженный писк мальчишки – пуппитролля.

Морс тоже не был обделен рукоплесканиями. Едва Мармеладос, скорчив зверскую физиономию, проткнул его первой шпагой, юный гнэльф обворожительно улыбнулся и послал, замеревшей в ужасе, публике прощальный воздушный поцелуй. Шквал восторга обрушился в ответ на артистов, и Мармеладос даже вздрогнул от неожиданности и чуть было по-настоящему не продырявил талантливого помощника. Когда же фокусник распилил беднягу Морса на три равные части (а, может быть, и не равные – никто не мерил), к аплодисментам прибавились и всхлипы добрых гнэльфин, а в рядах замелькали носовые платочки.

Но, к счастью, все обошлось. Поколдовав над головой, ногами и туловищем своего ассистента, Мармеладос сотворил чудо и оживил красавчика – гнэльфа. Но тут же, не дожидаясь, когда стихнет рев восторга зрителей, он запихнул Морса в огромную стеклянную бочку и приказал униформистам принести несколько ведер воды. Заполнив доверху бочку, Мармеладос стал наблюдать за тем, как его помощник пускает пузыри. Насладившись немного этим зрелищем, он набросил на стеклянную гробницу юного гнэльфа красивое покрывало и еще с минуту постоял в преступном бездействии перед творением своих рук и не совсем здоровой фантазии. Потом что-то произнес на тарабарском наречии и сдернул с бочки покрывало.

Морса внутри не было!

Тогда Мармеладос хлопнул в ладоши, и огромный стеклянный сосуд распался на части. Вода хлынула на арену, а среди сияющих всеми цветами радуги ровных осколков возник улыбающийся помощник фокусника. В совершенно сухой одежде и обуви!