Приключения на Безымянной реке

Теперь он видел ее совершенно отчетливо. И, хотя она только чернела в скале, словно темная точка, ее нельзя было спутать ни с какой расселиной или пропастью. Две сосны стояли возле нее, точно часовые: одна — похожая на свечку, а вторая — согнутая, словно вешалка для шляп. «Свечка» росла под пещерой, очевидно, на тропинке, по которой сюда пробрались «альбатросы», а вешалка высовывалась несколько выше, именно там, где ей и полагалось быть, чтобы при входе в пещеру на нее повесили шляпу.

Так про себя раздумывал Эмиль и на минуту даже выпустил из поля зрения тех, за кем следил. Тут он вздрогнул: у входа в пещеру виднелся только один из заговорщиков. Ондра исчез.

Эмиль рот раскрыл от удивления. Спину щекотнул неприятный холодок. Только теперь до него дошел истинный смысл услышанных слов: «Я буду там ночевать…» Он даже вздрогнул. Ничто на свете его так не страшило, как загадочные ямы в недрах земли.

Пока над тобой небо — и на душе легко. Даже и на деревьях менее страшно, впрочем, их уже Эмиль не боялся. Но узкие, незнакомые, мрачные пещеры… Кошмар!

А Ондра решил именно там провести ночь. И даже, кажется, Румик… Нет, Румик остался снаружи, хотя вот Ондра высунул голову и, очевидно, зовет его внутрь. Но Румик не изъявил желания. Эмиль готов был присягнуть, что он даже издали видел усмешку Ондры. Как он себе ее хорошо представляет, эту усмешку! Он знает ее до мельчайших подробностей. Даже его слова он мог бы сейчас повторить, хотя он их не слышит.

Но тут «альбатросы» отправились в обратный путь, и Эмиль вскочил на ноги. Теперь это можно сделать без опасений.

Оба «пещерных человека» карабкались, повернувшись лицом к скале, и, конечно, не заметят его, даже если он будет кричать или махать руками. Эмиль неторопливо встал и отправился в лагерь. Правда, и сейчас ему было жутковато при воспоминании о пещере, но вскоре мысли о ней вытеснило другое происшествие.

Возле лодок сидели «утята». Едва завидев Эмиля, они яростно замахали руками. А Виктор даже бросился навстречу:

— Куда ты делся? Мы тут просто с ног сбились, искали тебя. Знаешь, мы собираемся в тайный поход!

Эмиль удивленно оглянулся. Зикмунд большим сверлом спокойно провертывал в корме «Утки» отверстие для гвоздя, чтобы привязать лодку с двух сторон. Он это видел на лодке девчонок и решил позаимствовать добрый опыт. Посоветовавшись с Рацеком, он принялся оборудовать добавочными гвоздями обе лодки. Он был «механиком и ремонтником» похода и таскал с собой коробки с инструментом и вообще со всем, что могло пригодиться в пути. Аква, сидя на корточках, задумчиво жевал бутерброд с маслом. Стракош уселся на землю, скрестив ноги, точно какой-то восточный божок. В руках он держал наполовину очищенное яйцо вкрутую.

— Где ты пропадал? — спросил он нетерпеливо. — Мы тут советуемся, надо что-то такое устроить, чтобы на соревнованиях нас не побили.

— Да мы же все умеем!

— Болтать языком ты умеешь, — изрек Стракош. Он подбросил на ладони яйцо, как мяч, и, по-видимому, был весьма доволен собой. Определенно он что-то задумал.

— А что, если продырявить «альбатросам» лодку?

— Как это? — оторопел Эмиль.

— Сверлом, — захохотал Стракош и указал на сверло в руках Зикмунда.

У Эмиля вспыхнули уши.

— Перестань меня разыгрывать!..

— Стракош уже все придумал, — прошептал с таинственным видом Виктор. — Только не хочет ничего объяснять.

— Скоро все сами увидите, — объявил Стракош с легкой усмешкой. — Принесите-ка мне подушки.

— Какие подушки?

— Обыкновенные, на которых спите, — пояснил Аква; очевидно, он уже был во все посвящен.

Виктор покраснел:

— Да у меня шелковая… Мне ее мама сделала…

— …из остатков, — закончил Стракош понимающе. — Возьми надувной круг, обойдемся.

— А куда мы поплывем? — спросил Эмиль.

Стракош постучал яйцом по коленке:

— Против течения, и очень важно, чтобы «альбатросы» не бросились за нами в погоню.

— А как вы все устроите?

— Уже все устроено, — усмехнулся Аква, — об этом можете не заботиться. Бегите, собирайтесь…

Эмиль оторопело мотнул головой. Ох, не слишком ли сегодня много этих тайных походов! Эмиль шмыгнул носом и сплюнул кровь, которая еще до сих пор сочилась из обкусанных губ.

Стракош заметил это.

— Ого! А у тебя все зубы на месте? С кем это ты сражался?

Эмиль принужденно засмеялся:

— Да… с одним там Эмилем!

И он отправился к лагерю, не переставая смеяться. Ну и вытаращил же Стракош глаза! Не иначе, подумал, что я совсем рехнулся. Но что правда, то правда: я сражался с Эмилем. С тем самым, что как огня страшился деревьев и высоты. Ну и отделал я его!

Он порылся в палатке, отыскивая подушку. Потом вернулся к лодкам и задумался: сказать или нет «утятам», что он уже умеет влезать на деревья, или сохранить тайну до самых соревнований, а потом поразить всех? Да, лучше второе. Ну погоди, ты еще вытаращишь глаза, Стракош! Посмотрим, как твоя беретка свалится с макушки!

Наконец, они сели в лодку. Виктор — в обнимку со своим кругом, который он тащил за собой от самой Праги специально для того, чтобы поплавать с ним в воде. Вот уж вправду самоотверженная душа, хотя и ходит всегда с таким ленивым видом…