Приключения на Безымянной реке

Это сказал Эмиль. Он сложил руки на коленях, чувствуя бесконечное облегчение. Да, он вышел победителем из этой неравной борьбы с потоком. Он забрался на ту вершину, которую указал ему Рацек. Он не обманул доверия Рацека…

Ребята тоже привстали и впились глазами в темноту пещеры.

— Ондра! — закричали они хором.

Ответом был только гул реки. Она заворчала, как раненый зверь, и шум ее, казалось, поколебал даже крону сосны.

Ребята испуганно подняли головы… Но сосна лишь мерно раскачивалась под ударами волн.

— Ондра! Ондра! Сюда!

Но пещера безмолвствовала. Только лодка вздрагивала, с громким плеском покачиваясь на волнах. Надо бы привязать лодку ко второму дереву.

В эту минуту над их головой что-то зашевелилось. Медленное, но сильное движение. Ребята скорее почувствовали его, чем увидели, так как глаза их были прикованы ко входу в пещеру. Но, когда они взглянули наверх, все было уже кончено. Лодку тряхнуло, и она резко подскочила. Наверху, над головами ребят, что-то треснуло, и раздался душераздирающий вздох. Свечка-сосна глухо застонала, и с нее обрушился дождь капель, смешанный с дождем сосновых иголок.

Только теперь все поняли, что случилось. Сосна, к которой они привязали свою лодку, вдруг сильно накренилась. Ее корни, сидевшие в мокрой глине, вероятно, размытой водой, не удержали тяжелой лодки, которую все время срывало с места течением. Корни ослабли и вырвались из плена глиняной почвы, сосна наклонилась вдоль скалы и, неверное, сорвалась бы в воду… если бы не оперлась о сосну-«вешалку».

Дождь из водяных капель и иголок прекратился.

— Если и эта, вторая… — с трудом вымолвил Стракош.

— Нет, вторая выдержит, — успокоил Рацек. — У нее крепкие корни. — Лицо его побледнело, но губы улыбались. — И на долю вешалки иногда выпадает слава!

Рацек перебросил цепь через изогнутые корни «вешалки» и подтянул лодку:

— Теперь мы сидим крепко.

Лодка успокоилась. Она прижалась к скале и застыла возле чернеющего отверстия в пещеру, закрытого наклонившейся сосной-свечкой.

— Теперь Ондре не выбраться из пещеры, — пробормотал Зика.

— Вытащим его головой вперед. Сдерем с него немного кожи, вот и все, — успокоил его Карлик.

— Но он не откликается. Наверное, с ним что-то случилось, — решил Стракош.

На его круглом лице застыла кривая улыбка.

— Да нам и не попасть в пещеру, — засомневался Зика.

А Эмиль отвернулся. Острый страх окутал его, точно морозное облако. Но он знал, что будет делать дальше: ведь вершина еще впереди…

Он знал, как поступить, еще тогда, когда сосна наклонилась и закрыла вход в пещеру. Уже тогда он все рассчитал. Точнее, не он, а что-то в нем решило эту геометрическую задачу. На первый взгляд все было очень просто. Прямая линия, степень наклона сосны, отверстия. Дерево наклонилось градусов на тридцать, но площадь входа в пещеру уменьшилась — сосна перерезала его почти по диагонали. Что получилось? Два треугольника, похожих на острые черные наконечники; один смотрел в небо, другой — в реку. Кто пролезет через эти треугольные отверстия?

— Да, нам не попасть туда! — с отчаянием повторил Зика.

Рацек молчал. Ему было ясно, что Зика прав. Им туда не пролезть. Никому. Ни ему, Рацеку, ни Зике, ни Карлику. Стракош? Возможно.

— Стракош!

Стракош встал. Эмиль этого не видел. Он смотрел в сторону, на реку. Но он почувствовал, что Стракош поднялся, лодка закачалась. Теперь он заранее знал, что произойдет дальше.

— Ничего не выйдет. Мне туда не пролезть!

И тут Эмиль посмотрел на Рацека:

— Тогда попробую я.

3. Пещера

Лодку качнуло, так стремительно Эмиль поднялся. Затем он опустился на колени у входа в пещеру, и ему пришлось совсем втянуть голову в плечи, как это делает черепаха.

— Боком! — крикнул ему Стракош.

Эмиль просунул голову под сосну, затем одно плечо, другое, потом ноги. И проскользнул внутрь, ведь он был маленького роста. Смеялись же над ним: «падалица!»

Эмиль стиснул зубы и полез дальше.

— Подожди! Возьми с собой веревку! — закричал ему вслед Рацек.

Но Эмиль уже не слышал. В ушах гудело. Он уже забыл, что хотел только попробовать, можно ли пролезть в отверстие.

Теперь он в пещере и обязан идти дальше. Сердце его тревожно билось, и он боялся, что вновь вернется страх, охвативший его в лодке, боялся, что воскреснет в нем старый Эмиль, тот глупый Эмиль, который вечно боялся темноты и таинственных пещер. Нет, этому второму Эмилю здесь нет места. И Эмиль заставил себя двинуться дальше. Во рту он чувствовал сладковатый привкус крови. Значит, он опять прикусил губы. Как вчера… нет, как позавчера…

Он включил фонарик, который все еще висел у него на груди с той минуты, когда он заступил на пост дежурного. Как давно это было!.. Нет, только час назад!

— Быстрее возвращайся! — кричал ему Рацек.

Но он ничего не слышал.

— Ондра! Ондра! — звал Эмиль товарища.

Голос прозвучал приглушенно, но сейчас же отозвался каким-то странным эхом, измененным до неузнаваемости… Эмилю на минуту даже пришло в голову, не Ондра ли это откликнулся.

— Ондра! — кричал Эмиль еще и еще раз.