Приключения на орбитах

Прежде чем выбросить крышку, Леонов на секунду задумался, куда ее направить – на орбиту спутника или вниз, к Земле. Бросил к Земле. Пульс космонавта составлял 164 удара в минуту, момент выхода был очень напряженным.

Беляев передал на Землю:

– Человек вышел в космическое пространство.

Леонов «отплыл» от корабля примерно на метр, потом снова вернулся к нему. Тело развернулось вбок и назад. Прямо под ним «проплывало» Черное море. Вода было темно-синяя, и по ней далеко от берега плыл корабль, освещенный солнцем. Видны были речушки и даже балки.

Над Кубанью на связь вышел Ю.А. Гагарин и, конечно, спросил о самочувствии. Леонов передал привет своим товарищам по отряду космонавтов.

Над Волгой Беляев подключил телефон в скафандре Леонова к передачам Московского радио, по которому Левитан читал сообщение ТАСС о выходе человека в открытый космос.

Космонавт раскинул руки и ноги и стал как бы парить над Землей. Потом, повторяя «отходы» от корабля, он закувыркался, но скоро овладел движением своего тела. Когда он увидел Иртыш и Енисей, поступила команда Беляева возвращаться в кабину. Сделать это оказалось непросто.

О дальнейших событиях рассказал в одной из своих книг американский астронавт Э. Олдрин. У нас в стране этот случай долгое время обходили молчанием. В соответствии с существовавшей тогда парадигмой мышления – у космонавтов не могло быть осложнений в полете.

Скафандр А.А. Леонова после пребывания в космосе потерял свою гибкость и не позволял космонавту войти в люк. А.А. Леонов делал попытку за попыткой, но безрезультатно. Положение осложнялось тем, что запас кислорода в скафандре был рассчитан всего на двадцать минут, и каждая неудача повышала степень риска для жизни космонавта. Леонов ограничил расход кислорода, но от волнения и нагрузок его пульс и частота дыхания резко возросли, а значит, и кислорода требовалось больше. С.П. Королев пытался его успокоить, вселить уверенность. На Земле слышали доклады А.А. Леонова: «Я не могу, я снова не смог». После нескольких попыток космонавт решил «вплыть» в кабину лицом вперед. Это ему удалось, но при этом он ударился стеклом гермошлема о ее стенку. Это было страшно – ведь стекло могло лопнуть. Леонов пробыл в космосе двенадцать минут, и за это короткое время его скафандр наполовину заполнился потом.

Дальнейший полет в целом был довольно приятным. По приемнику с Земли на разных языках доносились сообщения о новом советском эксперименте, мелькали слова: «Потрясающе! Великолепно! Сенсационно!». Казалось, все трудности уже позади. Но космос наносит свои удары неожиданно, на этот раз от его коварства пострадали и наши космонавты.

Программой полета предусматривалось осуществить посадку в автоматическом режиме на семнадцатом витке. Экипаж приготовился к спуску. И тут вдруг выяснилось, что отказала автоматическая система ориентации. В Центре управления полетом приняли решение осуществить посадку на восемнадцатом витке с использованием ручной системы ориентации.

Такой эксперимент в СССР предстояло выполнить впервые. Все понимали, что если откажет и ручное управление, то экипаж ждет мучительная смерть от удушья. Космонавты на орбите обсудили этот вопрос и договорились, что в таком случае они примут меры, чтобы облегчить свои последние минуты. Но пока началась борьба за выживание. Для придания кораблю правильного направления спуска космонавтам нужно было покинуть кресла и подплыть к одному из приборов. Ориентацию осуществлял Беляев, но ему было трудно зафиксировать свое тело около прибора, поэтому ему помогал Леонов. Работа оказалась нелегкой. Пульс у Беляева достигал 110-115 ударов в минуту. Точные приборы зафиксировали высокие частоты в спектрограммах его речи.

Пока космонавты, закончив ориентацию аппарата, возвращались в свои кресла, были потеряны драгоценные секунды. И хотя двигатели отработали нормально, аппарат приземлился далеко от заданного района – в тайге, в 180 километрах северо-западнее Перми. Купола парашютов зацепились за вековые сосны. Входной люк прижало деревом. Кое-как космонавты выбрались. Зима, мороз… в кабине, не переставая, работал вентилятор, который нельзя было выключить, и выгонял из нее остатки тепла. Группа поиска и спасения сразу определила координаты места приземления. Прилетели вертолеты, но высокие деревья не допускали даже мысли о посадке. Летчики сбрасывали космонавтам теплую одежду, но она повисала на деревьях. Все же одному из космонавтов досталась фуфайка, другому – штаны. Всю ночь они провели около костра и в кабине аппарата. Совсем рядом в тайге выли волки. На следующий день в мелколесье, за несколько километров от места приземления, был сброшен десант спасателей. С помощью лесорубов они расчистили площадку, на которую спустился вертолет. К экипажу пробрались люди и затем несколько часов вели космонавтов к вертолету. Испытаний, которые выпали на долю П.И. Беляева и А.А. Леонова, хватило бы на несколько экипажей.