Приключения очаровательного негодяя. Альмен и стрекозы

Он уже подписал счет и положил чаевые для бармена на позолоченный поднос, когда в бар вошла женщина. На ней было зеленое норковое манто длиной до середины икр, платиновые волосы острижены под пажа, на губах — вишневая помада, а на глазах — черные очки от солнца, которые она теперь, в сумрачном баре, приподняла и осмотрелась, ища кого-то. Неожиданно она улыбнулась и шагнула к Альмену.

— Должно быть, вы Джон, — сказала она, протягивая ему руку. — А я Жоэль. Большинство говорит Жожо.

Альмен сполз с барного табурета и держал в своей ладони сильную руку в зеленой перчатке. Он был уверен, что никогда не видел эту женщину.

— Идемте, нам уже пора, — сказала Жоэль.

Должно быть, вид у Альмена был растерянный, потому что она рассмеялась.

— Ах, извините, у меня билет Сержа, он сегодня не может прийти.

Альмен взял свое пальто и последовал за женщиной. Перед баром ее поджидал молодой человек с зонтом. Он проводил сначала ее, а потом его сквозь теперь уже проливной дождь к лимузину «Мерседес», припаркованному наполовину на тротуаре — с включенной аварийной сигнализацией.

Во время короткой поездки до Оперы Жоэль пила виски со льдом из холодильного ящика, вделанного в спинку заднего сиденья, и курила сигарету. Альмен отказался и от того, и от другого. Ей хватило времени, чтобы рассказать, что она живет в Нью-Йорке, но сейчас приехала в гости к своему отцу. Он выхаживает ее после ее омерзительного развода.

11

Когда у гардероба Альмен помог своей спутнице снять манто, оказалось, что она в честь мадам Баттерфляй одета в кимоно.

— О, кимоно, — вырвалось у него, и он обыскал взглядом пол в поисках люка, куда бы ему можно было провалиться сквозь землю.

— Как раз в тему, — просияла Жоэль и сделала маленький пируэт.

Альмена спас гонг.

Ей было ближе к сорока, чем к тридцати, не особенно красивая женщина, но она наловчилась это скрывать. Челка, слегка начесанная у корней, падала до самой переносицы, прикрывая ее низкий лоб. Маленькие, близко посаженные, но чудесного изумрудно-зеленого цвета глаза были увеличены размашистой линией подводки для век. У нее была красивая мальчишеская фигура, и двигалась она — даже в давке устремившихся к своим местам зрителей — с грацией танцовщицы.

Уже во время увертюры ее ладонь легла на колено Альмена. В первом акте она добралась до его ширинки.

12

Жожо храпела. Она лежала на спине в своей гигантской кровати, и из ее полуоткрытых, уже не таких вишневых губ вырывались эти не очень дамские шумы.

Не то чтобы ей это совсем не подходило, думал Альмен. В ходе вечера она проявила себя не по-дамски во всех смыслах слова. Еще никогда в жизни — а его жизнь в этом отношении была бурной — женщина не набрасывалась на него с такой ненасытностью, как эта платиновая блондинка из Оперы. На заднем сиденье лимузина, под взглядом шофера в зеркале заднего вида, ему еще как-то удавалось отбиваться от атак Жожо. Но когда они вошли в холл большой виллы на берегу озера, он безропотно дал ей утащить себя вверх по широкой лестнице и затем в спальню, какие бывают у примадонн, как добычу львицы.

Там она раздела одновременно себя и его, бросилась с ним на кровать, заглотила его и отдавалась ему с доселе неведомой ему необузданностью.

Сразу после этого она впала в беспамятство сна и вскоре начала храпеть.

Альмен лежал, опершись на правый локоть, и разглядывал ее. И хотя свет был приглушен розовым абажуром, он отмечал теперь следы жизни с избытком солнца, с нехваткой сна, с избытком удовольствий и недостатком любви. Он чувствовал, что с ним происходит то же, что всегда происходило в таких ситуациях: симпатия, на которую он себя уговорил и без которой не мог очутиться с женщиной в одной постели, куда-то испарилась. Он разглядывал эту постороннюю женщину рядом с собой без малейшей нежности. И на сей раз вышло даже хуже, чем всегда: он чувствовал себя использованным и злился за это на нее.

Он встал и пустился на поиски туалета.

13

В спальне было две двери. Через одну они вошли, тогда вторая, должно быть, вела в ванную. Он открыл ее, нашел выключатель и включил свет.

Он стоял в большой ванной комнате из черного мрамора с умывальным столом на две раковины, стеклянной душевой кабинкой, старомодной джакузи в форме почки и еще двумя дверями. Умывальный стол был завален косметикой, зеркальные шкафчики стояли нараспашку, в них царил хаос из тюбиков, баночек, бутылочек, коробочек и упаковок с медикаментами.

На ванном табурете подле душа лежало мокрое черное махровое полотенце, в джакузи валялось еще одно, на краю ванны висели предметы нижнего белья и одежды. Туалета он здесь не обнаружил. Должно быть, тот скрывался за одной из следующих дверей.

Альмен открыл первую наугад. Она лишь наполовину приоткрылась, упершись в какую-то мебель, которая ей мешала. Он включил свет и протиснулся в комнату мимо запиравшего вход шкафа-витрины.

Туалета здесь не имелось, но по размеру комната оказалась не меньше спальни Жожо. Должно быть, когда-то здесь тоже была спальня, и ванная была у них общей. Теперь на месте бывшей спальни устроено выставочное помещение.