Приключения очаровательного негодяя. Альмен и стрекозы

Гудки автомобиля продолжались. Теперь уже другой высоты звука. Альмен встал, пошел к двери, ведущей в коридор, и тихо открыл ее.

Закрыл за собой, осторожно подошел к лестнице и глянул вниз, в вестибюль. Мужчина лет сорока стоял в открытых дверях и махал кому-то. Ему отвечали гудки автомобиля. Потом другого, другой высоты.

Альмен слышал, как двигатели машин становились тише. Потом снова громче — как только оставляли позади ворота усадьбы и ускорялись на улице.

Наконец стало тихо. Мужчина — брат, как предположил Альмен — закрыл входную дверь и повернулся. На лице еще не погасла улыбка, которая теперь перешла прямиком в зевок.

Альмен отступил от лестницы назад, но в спальню не вернулся. Он слышал, как брат напевал себе под нос. Открылась дверь. Видимо, гостевого туалета, судя по звуку льющейся струи, который вскоре вырвался через открытую дверь. Заработал смыв унитаза, дверь закрылась, и потом он услышал стук плечиков для одежды у гардероба.

Альмен снова сделал два шага вперед и увидел, как брат выходит из дома в пальто, и потом стало темно.

Входная дверь захлопнулась. Глаза Альмена постепенно привыкали к внезапной темноте. Теперь он увидел, что в холле светилось несколько сигнальных лампочек, расположенных близко к полу, а также рядом с каждой второй ступенью лестницы.

Завелся мотор автомобиля, стал громче, потом тише, снова громче и удалился.

Альмен мерз в майке и трусах. Он вернулся в спальню и нырнул под одеяло к Жоэли.

Спасть совсем не хотелось.

12

Прошел час, а он все еще бодрствовал. Ветер снаружи утих так же внезапно, как и начался. Жоэль так и не пошевелилась ни разу. А у Альмена голова была полна стрекоз.

«Если у тебя, — сказал ему Джек Таннер, — в твоей маленькой коллекции найдется еще такая стрекоза, я заинтересован».

Там их стояло пять, одна лучше другой.

Они остались в доме одни. И Жоэль спала как убитая.

И дом был сегодня полон гостей. Каждый в случае чего попадал под подозрение.

Кроме него. Он-то покинет дом при свидетелях с пустыми руками. Как уже было.

И на следующий вечер вернется на место преступления. Как уже было.

Двадцать тысяч.

Это решило бы проблему Дерига. В которой, если быть точным, виновата была Жоэль.

Кто бы мог подумать, что двадцать тысяч однажды станут суммой для Йоханна Фридриха ф. Альмена.

Он тихо встал и оделся.

13

В выставочной комнате висел запах холодного сигарного дыма. Альмен протиснулся мимо мебели, перекрывающей дверь. В витринах зажегся свет. На стеклянном столике перед одиноким кожаным креслом стояла пепельница с окурком сигары и тремя уцелевшими столбиками пепла почти одинаковой длины, оставшимися от очень осторожного задумчивого курильщика.

Альмен шагнул к витрине со стрекозами. На том месте, откуда он забрал вазочку, опять стояла точно такая же.

Если бы он не знал этого лучше, он бы поклялся, что это та же самая.

Но поскольку он знал, то пришел к выводу, что вазочка, которую он унес, просто не была единственным экземпляром, поэтому Таннер и заплатил ему такую плохую цену.

Он открыл витрину, вынул вазочку и тщательно завернул ее в полотенце.

Так же он поступил и с остальными четырьмя. Вопреки своему первоначальному намерению. Но если одна не была уникальной, то и остальные тоже.

14

С бесформенным черным махровым комком под мышкой он тихо спустился по лестнице. В холле все еще пахло гостями, покинувшими дом добрый час назад. Духи, никотин и испарения долгого вечера.

Дверь можно было открыть только изнутри. Альмен застопорил ее плечиками для одежды, чтобы она не захлопнулась невзначай и не оставила его снаружи.

Перед ним лежала подъездная дорога, ярко освещенная луной. Он выбрал окольный путь и прошел вдоль фасада до угла дома, а оттуда под укрытием деревьев до живой изгороди, вдоль которой добрался до ворот. Там он погрузил свою добычу на то же самое место в ветках туи, где и в первый раз.

В дом он вернулся тем же путем. Когда дошел до коридора первого этажа, ему показалось, что он слышит шаги. Но, войдя в спальню, Альмен убедился, что Жоэль лежит так же, как он ее покинул.

Он тихо разделся и скользнул под одеяло. Только теперь он заметил, что дрожит. Он приписал эту дрожь холодной осенней ночи.

15

Альмена разбудило завывание пылесоса. На мгновение ему почудилось, что он в отеле.

Но потом он вспомнил прошедшую ночь. Пафосный ресторан, изысканные вина, запредельный счет. И глупость, бездонную глупость, которую он совершил.

Он зажал ладонями глаза, как будто мог тем самым обратить происшедшее вспять. Какой черт в него вселился украсть сразу все пять вазочек? Совершенно явно после его предыдущего посещения кто-то был в выставочной комнате и в полном покое выкурил сигару. Почему, ради всего святого, это осознание не удержало его от того, чтобы учинить такую глупость? Алкоголь. Причина, видимо, крылась в невероятно дорогом алкоголе. Он был в некоторой степени трезв разве что по сравнению с Жоэлью. А по сравнению с собственными обыкновениями питья вышел далеко за пределы лимита.