Приключения Они

Она указала на целый лес алебард, копий, дротиков, бердышей, протазанов, двуручных эспадонов и других мечей самого разного размера.

– Никакой механики, – разочарованно сказал Билли. – Нам тут делать нечего!

В это время со стороны лестницы послышался шум, и в зал ворвалось не менее десятка слуг в ливреях и без таковых.

– Бицента! – вопил павлин-герцог откуда-то снизу. – Ловите бицента! Лучше сразу убейте – они очень опасны!

Убить Адских угонщиков уже пытались неоднократно, и в этом у них имелся определённый опыт. Потому они не стали тратить время на удивление и попытки вступить в переговоры, а просто юркнули между железных ног, стоявших на подставках рыцарских панцирей. Это было сделано вовремя, так-как старший егерь, ворвавшийся в зал первым, сорвал с плеча лупару – обрез двуствольного дробовика с укороченными стволами и прикладом.

Выстрел резанул уши, а по стали старинных доспехов защёлкала крупная дробь. И тут случилось непредвиденное – доспехи начали падать один за другим, задевая друг друга и вызывая тем самым новые обрушения! Падая, они тут же разваливались на составные части, которых было много, и в какой-то миг ливрейные и не ливрейные лакеи оказались сперва сметены потоком из шлемов, нагрудников, наручей, поножей, латных рукавиц и рыцарских башмаков, а затем и вовсе погребены под ними. Всё это сопровождалось грохотом, достойным большой кухонной катастрофы с массовым обрушением кастрюль.

Некоторое время в разгромленном рыцарском зале царила тишина, нарушаемая стонами и негромким лязгом металла. Затем, груда кирас зашевелилась, распалась и из неё, как восставший из ада демон поднялся старший егерь со своим самопалом, который и вызвал здесь эффект домино. По-видимому, он относился к породе несгибаемых воинов, потому что его руки уже перезаряжали оружие, а злые глаза на перекошенном лице выискивали жертву! И они её нашли.

По свободному от груды железа пространству зала убегал, вдруг обретший подвижность и самостоятельность, старинный шлем – «топфхельм», похожий на ведро. У этого шлема снизу виднелись четыре крохотные ножки, а направлялся он к полуоткрытой боковой двери. Следующий выстрел безжалостного стрелка попал точно в цель – заряд дроби ударил в толстый затылок шлема, и тот покатился, кувыркаясь, словно сбитая камнем консервная банка!

Удача сопутствовала Адским угонщикам – шлем попал точно в ту дверь, в которую они направлялись, выбил её и выскочил из зала. Створка двери хлопнула, отлетая на петлях назад и с размаху наподдала маленькую деталь какого-то доспеха, подкатившуюся туда раньше. (Скажем прямо – это был стальной гульфик, удивительно точно анатомически соответствующий тому месту, которое был призван прикрывать.)

Сей необходимый предмет рыцарского обихода, получив изрядное ускорение, словно снаряд, выпущенный из катапульты, врезался в стойку с алебардами и прочими смертоносными предметами, и вызвал ещё одно обрушение, в результате которого под ноги выбравшимся из-под завала преследователям, высыпалась целая груда старинного древкового и клинкового оружия.

В это время, сбитый метким выстрелом «топфхельм» пролетел через короткий коридор с креслами и диванами, стоявшими вдоль стен, перекатился через порог следующей двери и «нашёл» вход на ещё одну винтовую лестницу, уходящую куда-то вниз. Не останавливаясь ни на секунду, шлем, превратившийся в транспортное средство, запрыгал по ступеням, ударяясь, время от времени, о стены, перила и центральный столб лестницы.

Спуск вышел длинным и шумным. Лестница оказалась чугунной, и шлем грохотал по ней, как старый чайник, выброшенный в пустой мусоропровод. Эту «музыку» сопровождал вокал из айканий, ойканий, коротких воплей и замысловатых ругательств, в которых ведущую роль играли технические термины.

Наконец, лестница кончилась. Ничуть не пострадавший, за исключением вмятин от дроби, «топфхельм», выкатился со ступеней в темноту, покрутился немного и встал на свою плоскую макушку, как на донышко. Некоторое время ничего не происходило, потом над бортом «ведра» поднялась голова Билли, который хлопнул пару раз глазами и нараспев произнёс:

– Твой никель через поршень в картер со свечой! Если б кто знал, как мне надоело угонять то, что не имеет управления! Милли, ты согласна?

– Еф,и фы е фыеф фофу иф фоефо ф,а, фя фефя уфуфу! – раздался голос Милли из недр шлема.

Эта фраза переводится, как – «Если ты не вынешь ногу из моего рта, я тебя укушу!», но Билли в переводе не нуждался. Он тут же ухватился за край шлема обеими руками, подтянулся и выпрыгнул наружу. Затем он повалил шлем на бок и помог выбраться сестре.

– Этот пистолет у тебя за спиной мне все бока отбил! – пожаловалась Милли, одёргивая на себе комбинезончик. – Зачем ты его таскаешь? Мы всё равно не умеем никого убивать!

– Пригодится! – отмахнулся Билли. – А потом я не хочу, чтобы он достался тем уродам, которые и так стреляют в нас почём зря!

– Куда теперь? – спросила Милли, против обыкновения, не затевая спор.

– Куда угодно, только не назад, – ответил её брат. – Здесь везде темно, поэтому разницы нет.