Приключения парижанина в Океании

— Да, и я ужасно ее люблю. Мне не хотелось оставить ее сиротою без средств. В самую критическую минуту появился мой счастливый партнер, обыгравший меня. Это был богатый финансист. Он отнял пистолет, который я уже приставил к виску, согласился взять вексель вместо наличных денег и предложил мне место капитана на корабле, хозяином которого он был. Я, ничего не подозревая, с восторгом принял предложение. Судно вышло в море и… понимаешь… это судно оказалось «Хищником»!.. Тщетно я старался потом сбросить с себя цепи. Эти негодяи похитили мою дочь, сделав ее заложницей моего смирения. Я боялся, что ее убьют, если я не буду повиноваться. Так я превратился в злодея. Я стал убивать, чтобы жива была Мэдж! Ты понимаешь это? Понимаешь весь ужас моего положения?.. Постепенно я свыкся с ним, втянулся и стал спокойно исполнять отвратительную обязанность морского палача… Изредка мне, словно в награду за усердие, позволяли видеться с дочерью. Вырвать ее из рук негодяев я не мог. Мне было решительно заявлено, что малейшая попытка с моей стороны будет для девочки смертным приговором. Впрочем, моя дочь получала хорошее образование: она воспитывалась вместе с дочерью того господина, который держал в ежовых рукавицах всю пиратскую орду. Этот человек и сейчас занимает в обществе высокое положение, имея самую безупречную репутацию. Теперь, Андре, ты знаешь все. Через две минуты меня не будет в живых. Вот бумаги, относящиеся к нашей ассоциации. В твоих руках они будут грозным оружием. С их помощью ты сможешь отнять у негодяев мою дочь. Сделай это, непременно сделай. Я тебя умоляю. Тем более что после моей смерти им не будет никакого смысла держать ее у себя. Пусть Мэдж не знает, кем я был… Стань для нее отцом.

— Клянусь тебе, Флаксхан, что твоя дочь будет моей дочерью. Твоя память останется для нее незапятнанной, священной. Ты можешь умереть спокойно! Прощай!

Через несколько минут американец умер, погубив вместе с собой бандитов, укрывшихся в пещерах.

Возвратясь во Францию, Андре Бреванн сдержал свое слово. Пустив в ход шантаж, он добился, чтоб ему отдали девочку. Потом, вместе с бароном де Вальпре, он выступил перед властями с важным заявлением, вследствие чего было отдано распоряжение об аресте финансиста. Предупрежденный своими шпионами, глава ассоциации, должно быть, попытался бежать через водосточную трубу, связанную с его домом, потому что на другой день после проливного дождя на мостовую выплыл труп, очень похожий на преступного финансиста, хотя лицо у трупа было изъедено крысами.

После затопления пиратского корабля и исчезновения главы преступной ассоциации наши друзья успокоились, полагая, что общество рассеяно навсегда. Они прожили три года безмятежно, как вдруг над ними разразилось несчастье, разорившее их почти до нитки.

Андре не хотелось, чтобы его приемной дочери пришлось когда-нибудь узнать, что такое нужда. Посоветовавшись с Фрике и доктором Ламперрьером, он решился отправиться искать счастья на Суматру. Доктор предоставил в распоряжение друзей все свое состояние. Составилось маленькое общество, которое они сообща окрестили «товариществом странствующих плантаторов».

Мэдж была отдана в одно из лучших частных учебных заведений Парижа, и три товарища отправились в Индийский океан, захватив с собою Пьера де Галя и молодого негра, которого они называли Князьком.

Дела «товарищества» шли отлично вплоть до описанных нами в начале романа событий, а затем Андре получил страшную весть о похищении своей приемной дочери.

Имя похитителя было для них грозным откровением. Они знали, что за человек Винсент Боскарен и на что он способен. В следующей главе мы подробно опишем эту темную личность.

ГЛАВА IX

Страничка из новейшей истории Японии. — Тайкун и микадо.[31] — Двадцатилетний француз делается японским адмиралом. — Печальные последствия морской битвы. — Полтораста миль в железной клетке. — Торжественное вскрытие живота одного японского дворянина. — Удивительные приключения бывшего адмирала. — Атаман кораблекрушителей. — Учитель и его достойный ученик. — Наследство учителя. — Проекты бандита. — Опасное положение некоего монарха. — Между двух огней.