Приключения пенсионерки

К тому времени в комнате уже побывала делегация из портного и его помощниц, которые с совершенно нейтральными лицами сняли мерки и подогнали по фигуре два платья до пяток, лиловое и бежевое. Непривычно, но очень женственно. Как раз летом была мода на макси. Если полная дама в лосинах выглядит отвратительно, то в длинном платье – вполне пристойно. Ее просто много. Осталось только следить, чтоб не делать слишком широкие шаги и вовремя подхватывать юбки на лестнице. А бегать, прыгать и кувыркаться в таком платье не полагается. Шествовать важно я сумею.

Так что к завтраку я вышла, прилично одетая в лиловое платье с небольшим воротничком, пышными рукавами на высоких манжетах и широкой юбкой в складку.

Сразу узнала знакомую даму, что визжала надо мной в изоляторе.

– Я лэра Розамунда, гофмейстерина и распорядительница Отбора, – сухо представилась дама, сидящая во главе стола. – Лэра, к завтраку полагается выходить в утреннем платье.

Вышла в том, что выдали. Пожала плечами. Какая разница? Дама поджала губы, а девицы захихикали. Присмотрелась. Да, действительно, мое платье единственное тёмное. Невесты были одеты в желтоватые, песочные, бледно-зеленые, жемчужно-серые платья.

– Это пустая формальность, – сказала, отодвигая себе стул.

Одна девица ахнула, а остальные демонстративно уставились в свои тарелки. Что опять не так?

Спинка стула подвинулась. Лакей в перчатках с бесстрастной физиономией отодвинул стул. Ах, вот как надо! Ну, не привычны мы к лакеям. Отродясь не имели. Я уселась. Стул вызывающе громко скрипнул. Кто-то фыркнул.

– Как вам известно, я из другого мира и мне ваши правила незнакомы, – независимо сообщила в пространство.

– Тут все из другого мира, это не освобождает от выполнения правил этикета! – тут же вскинулась гофмейстерина.

– В разных мирах этикет разный, – упрямо возразила я. – В моем мире завтракать можно в халате, даже сидеть за столом не обязательно. Можно завтракать, лежа в постели. Или на рабочем месте. Если вы будете мне подсказывать, постараюсь придерживаться ваших правил, – передо мной возникла тарелка с тремя листочками салата, кружочком огурца и половинкой яйца.

– Вижу, вы не потрудились ознакомиться с брошюрой основных правил для невест, – процедила Розамунда.

Я снова пожала плечами. Мне никто не сообщал о наличии такого ознакомительного чтения. Рука в белой перчатке налила в чашку кофе. Я тоскливо посмотрела на других. В их тарелках было то же самое. Создавалось впечатление, что они вообще пришли не есть, а просто показать свои утренние платья и продемонстрировать безупречные манеры. Не удивительно, что они такие худые! Ну и ладно. Вот пшеничный хлеб, пышный, еще горячий, желтое сливочное масло и варенье в розетках, а потом я найду кухню и проясню вопрос с питанием. Что-то мне подсказывает, что король не завтракает тремя листиками салата. Мясистый мужик, плотный, такой габитус салатом не наешь.

– Нельзя ли мне дать консультанта по этикету на время Отбора? Я быстро всему научусь, – миролюбиво пообещала, приканчивая третий бутерброд с маслом и третью чашку кофе. Ну, а что они такие маленькие, на один глоток, игрушечные какие-то! После еды человек добреет, я не исключение.

– Не беспокойтесь, Отбор продлится неделю, каждый день самая слабая невеста будет нас покидать, – сообщила лэра Розамунда. – Не стоит дергать учителей ради одного дня, мы потерпим ваше невежество.

Кусок застрял в горле. Девицы прикрылись салфетками, скрывая злорадные усмешки. Намек очень толстый, спасибо, лэра-распорядительница.

– И что будет с… выбывшей?

– Принудительное развоплощение, если не найдется желающего заключить сделку на поглощение или слияние сил, – с видимым удовольствием сообщила лэра Розамунда и скользнула по мне презрительным взглядом. – Не думаю, что будут желающие взять вас замуж. Первое испытание состоится сегодня после обеда.

Хорошенькое знакомство. Со мной тут явно знакомиться никто не желает, считают, что я однодневка, только для количества? Если я немолода и не стройна, как прутик, то со мной и поговорить не о чем? Это вы зря! Зря пенсионеров недооценивают!

Джульетте, помнится, было четырнадцать, и я считаю историю о любви в таком возрасте аморальной. В таком возрасте в куклы играть надо и учиться, само собой. Ромео-то было не шестнадцать, как принято думать, а двадцать, и по одной версии – даже все двадцать пять, понимал, что творил.

Бальзак написал о тридцатилетней женщине, это было шоком для общества того времени, ну как же, тридцать лет – это же практически старуха! Какие у нее могут быть мечты, желания, страсти?

А у нас в сорок лет жизнь только начинается! Если дедушки-миллионеры женятся в возрасте далеко за семьдесят на длинноногих юных моделях, почему мне нельзя? Нет, я не к тому, что мне тоже надо юного красавчика, они же глупые! Постельные пёсики меня не привлекают, да и не по карману, если честно. Вот приятельница-риэлтор да, брала на содержание красивых мальчиков, оплачивала жилье, спортзал, телефон и каждые полгода брала нового…