Приключения первого бессмертного человека на Земле

— Почему ты его так боишься?

— Не только я, но и ты должен остерегаться этого мерзавца.

Биография Джангозина

Отец рассказал, что это не его настоящая фамилия, а фамилия жены – дочери бывшего секретаря ЦК коммунистической партии одной из среднеазиатских республик СССР. Он женился, когда они вместе учились в московском мединституте. Благодаря этой фамилии и, конечно, самому тестю, сделал головокружительную карьеру – в двадцать шесть лет стал заместителем министра здравоохранения этой республики.

В школе отец и Олег сидели за одной партой. С детства отец много читал. Олег брал у него книги. Он был из бедной семьи, и мама отца, моя бабушка, всё время его подкармливала. Став старшеклассником, отец заинтересовался генетикой, протыривался на какие-то лекции оставшихся после разгрома генетики учёных, с кем-то из них даже подружился.

Олег же увлёкся спортом. Хотел быть сильным.

После школы отец поступил учиться на факультет, где изучают молекулярную биологию.

Олег, который всегда тянулся за отцом, тоже пошёл в мединститут. Но захотел стать хирургом. Потому что слыхал, что хирурги много зарабатывают, так как делают левые операции.

Когда Олег учился на последнем курсе, спортивный тренер познакомил его с каким-то китайцем, который преподавал ставшее в то время модным иглоукалывание. У него же Олег приобрёл электрический приборчик для воздействия током на точки человеческого тела, отвечающие за состояние внутренних органов.

Вместе со своей однокурсницей Джангозиной он поставил несколько опытов в больнице, где они проходили практику, и решил, что нашёл способ, как победить рак.

С помощью будущего тестя добился того, чтобы ему разрешили сделать внеочередной доклад в Комитете по науке и технике при Совете министров СССР.

Его идеи, как и предсказывал отец, члены медицинской комиссии справедливо сочли вздорными, несерьёзными.

Вскоре после этого Олег закончил ординатуру, женился. И уехал в Среднюю Азию. Сделался заместителем министра.

Но тут началась перестройка, распад Советского Союза. Всё у них там рухнуло. Джангозин с женой вернулся. Стал работать хирургом в московской клинике. Постепенно заделался виртуозом сосудистой хирургии. Заменял больные вены ног на искусственные, пластиковые. Отбоя не было от клиентов.

Особенно потянулись к нему церковные иерархи, ну, попы, люди, как правило, тучные, страдающие от всяких варикозов и тромбофлебитов.

От этих клиентов он получал особенно большие деньги. Кроме того, они дарили ему редкие, дорогие иконы, которыми он украсил свою квартиру.

Какой-то архимандрит стал Олегу лучшим другом и, побывав у него в гостях, сагитировал креститься.

К тому времени отец уже работал в Неаполе.

А Олег Джангозин дважды в неделю играл в теннис. Построил трёхэтажную дачу, заимел автомобиль «мерседес», собирался приобрести какой-то подмосковный санаторий, чтобы устроить там частную хирургическую клинику.

И тут кто-то рассказал ему о статье отца в журнале «Сайенс генетикс».

…Может быть, эта биография Джангозина поможет вам в поисках моего отца.

6

Было утро. Был мой день рождения.

Я был счастлив тем, что, наконец, дорвался до моря, что плыву рядом с отцом в настоящей морской воде. Если всё будет так, как мечтает отец, если, не разбив браслета, доживу до конца роста и стану бессмертным, я бы хотел всегда жить рядом с морем.

Только когда мы вышли из воды на песок пляжа, я подумал о том, что не получил никакого подарка. Обычно в этот день отец и Ольга Николаевна при всей нашей тогдашней бедности ухитрялись подарить что-нибудь неожиданное.

«Ну и что такого, что не получил подарка, — подумал я, — отец подарил целое море.»

И в эту минуту услышал:

— Не одевайся. Надень только футболку, чтобы защититься от солнца, остальную одежду и кроссовки клади сюда, на поролон вместе с моими вещами.

— Зачем?

— А мы сейчас поплывём вон туда – он указал в сторону гавани.

— Зачем? – переспросил я, надевая липнущую к мокрому телу футболку.

— Бери мат с одеждой, клади его на воду. Будем плыть и толкать его перед собой.

Теперь я понял, для чего он тащил поролон из кастелло. Было непонятно лишь, почему и куда мы должны транспортировать наши вещи таким необычным способом. Выспрашивать отца бесполезно. Он всегда говорит только то, что считает нужным и когда считает нужным.

Сначала он плыл чуть впереди, толкая наш плотик. Затем я сменил его, стал продвигаться вслед.

Одна из кроссовок всё-таки соскользнула в воду и стала погружаться, хлюпая и пуская пузыри.

Я тут же нырнул за ней, ухватил. Левое плечо словно полоснуло ножом или чем-то ошпарило.

Студенистые медузы колыхались в толще воды, как в невесомости.

Должно быть, я вскрикнул, потому что отец оглянулся.

— Что с тобой?

— Ничего.

И тотчас вторая медуза обожгла лодыжку.

— Куда мы плывём? – крикнул я вслед отцу.

Он опять обернулся. Седые вихры его прилипли ко лбу, лицо было счастливым, как у маленького ребёнка.

— Смотри! – он указал на небольшую яхту, привязанную цепью к мотающемуся на воде красному бую. – Это, капитан, тебе!

…Вам никогда не понять, что испытал я, проживший всю свою жизнь, в сущности, в тюрьме.