Приключения под водой

Странный «садовник» минуты две стоял и наблюдал, как Крейг старается выбраться на свободу, а потом пошел дальше. Сначала Крейг в отчаянии подумал, что его оставляют здесь погибать, так и не освободив от плена ламинарий. Но, повернувшись немного, он увидел, что японец не ушел; он стоял сзади и пилил ножом его лини. Перерезав трос, соединявший Крейга с поверхностью, японец ухватился за оставшуюся часть и пошел к нему, пробиваясь сквозь водоросли. Крейг встал и попытался ускользнуть от него, но споткнулся и упал; а японец все приближался, расчищая себе ножом дорогу.

«Наконец, когда он продвинулся настолько, что мог свободно достать меня рукой, он вложил нож в чехол, связал концы перерезанного троса и жестом велел мне встать на ноги и следовать за ним. Я безропотно вышел, выбрался из впадины и очутился на пурпурном поле».

Японский водолаз оказался фермером. Он выращивал ламинариевые водоросли, убирал их и отправлял в Японию, где это растение употребляют в пищу и используют в производстве различных промышленных товаров.

Крейг делал под водой фотоснимки и таким образом зарабатывал себе на жизнь. Он не был связан ни с какой фирмой, и если подвертывалась работа, дающая дополнительный заработок, Крейг охотно брался за нее. Однажды его помощник, кинооператор Джим Эрнест, принес ему старую карту залива Ла-Пас, на которой выцветшими чернилами крестиком было обозначено предполагаемое место нахождения затонувшего испанского корабля с драгоценностями. Крейг заинтересовался. Судно действительно находилось там, где указывалось, и он решил, что неплохо было бы заснять его на кинопленку. Если же там окажется золото, — тем лучше.

Они отправились на место, обозначенное на карте, и нашли затонувшее судно. Джим Эрнест установил одну камеру и попросил вторую. Крейг поднялся на поверхность и послал еще две камеры. Воздушные пузырьки, выходившие на поверхность, показывали, что Джим ходит по судну. Потом он возвратился к камерам. Затем последовали четыре двойных рывка за сигнальный конец (условный сигнал экстренного подъема).

Подручный Антонио тянул за лини как сумасшедший. С неожиданной силой что-то потянуло у него из рук шланг, и он едва не свалился за борт. Восстановив равновесие, Антонио продолжал тащить, как вдруг увидел, что из воды выходит один лишь шланг, без водолаза.

Крейг немедленно отправился на поиски Джима. Вот затонувшее судно, а вот и камеры. Одна из них валялась в иле. Но никаких следов Джима.

К Крейгу присоединился второй водолаз, и они стали искать вместе. Время шло, и с каждой минутой их надежды слабели. Джим не мог долго прожить запасом воздуха, оставшегося в его шлеме и скафандре. Это были поиски уже не ради спасения. Они были уверены, что Джим мертв, и искали лишь его тело или хоть что-шбудь, что могло объяснить им случившееся. Но найти ничего не смогли.

Потом они проявили пленку, извлеченную из упавшего в ил аппарата. Камера действовала автоматически. Джим привел ее в действие перед тем, как с ним произошла катастрофа.

Сначала на пленке появилось изображение затонувшего судна. Затем они увидели самого Джима; он вытащил несколько досок и понес их к камере. Потом вернулся на судно, и тут на экран упала тень. Видно было, как Джим поднимает голову, а потом склоняет ее; в это время на экране появился громадный скат. Вот скат остановился и повис над головой водолаза.

Крейг со страхом смотрел на экран. Зрелище было похоже на воссоздание картины убийства, с той разницей, что рассказ вел беспристрастный очевидец. Зрители видели, как скат обхватил своим большим плавником сразу все лини Джима (сигнальный и спасательный концы) и воздушный шланг и сбил его с ног. Лини зацепились за что-то на затонувшем судне. Скат повернулся к Джиму и стал бить и бить его плавниками, швыряя по направлению к кинокамере. Тем, кто смотрел фильм, казалось, что Джим и скат вот-вот сойдут с экрана. Потом изображение заколыхалось, помутнело и погасло. Так кончился последний фильм Джима Эрнеста — одно из самых трагических кинопроизведений. За тридцать с лишним лет, прошедших с тех пор, как Бутан сделал первые снимки, подводная фотография претерпела мало изменений. Конечно, успехи обычной фотографии и кинематографии отразились и на ней, по в методах работы фотографов под водой больших перемен все-таки не произошло. Фотокамеры по-прежнему устанавливались на дне моря на штативах, и водолазы создавали там нечто вроде фотостудий. Но на большее водолаз и не был способен, поскольку он пользовался традиционным скафандром. Находясь как бы на привязи и будучи вынужден всегда занимать вертикальное положение (причем тяжелые ботинки со свинцовыми подошвами при каждом шаге поднимали тучи песка и ила), он не был достаточно подвижен.