Приключения поручика гвардии

Андрей Петрович ежедневно лазал по крепостным стенам, выбирая наиболее подходящие места для размещения дополнительных пушек, ревностно следил за их установкой, до хрипоты ругаясь с мастеровыми и пушкарями, когда те, по его мнению, делали что-нибудь не так. Но никто не обижался и не огрызался на его упреки, хотя люди здесь, в Русской Америке, были свободолюбивы и не позволяли просто так понукать ими, потому что не только понимали, что делают очень важное и нужное дело, но и ценили военные познания коменданта, за что его и уважали.

А вечерами допоздна, как в Петербурге во времена подготовки к экспедиции, чертил схемы секторов обороны крепости, делал расчеты команд, отвечающих за эти сектора. А так как число защитников Росса было ограниченным, неоднократно перебрасывал людей из команд с второстепенных секторов на более важные, более опасные. Разрабатывал планы вылазок из крепости в случае необходимости и определял саму степень этой необходимости. Отдельно разрабатывал план взаимодействия с индейскими племенами по их действиям на коммуникациях неприятеля, как наиболее приемлемого для них вида боевых действий. При этом он предусматривал, что все захваченные трофеи переходят в их собственность, отлично понимая, что за эти самые трофеи индейцы будут отчаянно биться без каких-либо понуканий со стороны русских.

Иногда вечерами его домик, построенный еще во время обустройства поселения, посещал Иван Александрович. Садился где-нибудь в сторонке и молча, но с большим интересом наблюдал за его работой. А когда Андрей Петрович убирал свои бумаги и чертежи, вдова промышленника, погибшего при несчастном случае, нанятая им по рекомендации Кускова в качестве прислуги, накрывала стол. Попивая понемногу ром, они вели неспешные беседы на самые разнообразные темы, испытывая при этом истинное наслаждение от общения друг с другом. И однажды Иван Александрович в конце очередной беседы задумчиво произнес:

– За какие же такие заслуги Всевышний одарил меня вашим присутствием, милейший Андрей Петрович?!

Тем не менее план обороны крепости Росс со всеми чертежами был готов, и Андрей Петрович представил его Кускову на утверждение.

Иван Александрович с благоговейным трепетом прочел план, внимательно рассмотрел чертежи и приложения. А затем со словами: «Сразу видна рука офицера гвардии!», – обмакнул гусиное перо в чернильницу, размашисто подписал план и расслабленно откинулся на спинку стула, а Андрей Петрович присыпал подпись мелким, тщательно просеянным песком.

Правитель колонии с сознанием выполненного долга собрался было перейти к другим делам, однако Андрей Петрович, напомнив ему старинную военную мудрость «гладко было на бумаге, да забыли про овраги», высказал необходимость проведения ряда тренировок, а затем и учения по отражению нападения противника. И умнейший Иван Александрович, сразу же ухватив смысл сказанного, утвердительно кивнул головой.

Андрей Петрович в полном соответствии с планом поименно разбил всех жителей Росса по командам, произвел с каждой из них тренировки по занятию ими мест у бойниц на крепостных стенах в своих секторах. Под руководством бывшего полкового лекаря развернул в одном из просторных помещений лазарет, где роль сестер милосердия выполняли женщины поселения. Мастеровые изготовили мишени в рост человека и установили их вокруг стен крепости на расстоянии от 20 до 50 саженей, а для пушкарей – щиты на 200 саженей. Убедившись, что все учел, все проверил, Андрей Петрович доложил правителю колонии о готовности к проведению учения.

* * *

И вот настал долгожданный день.

По выстрелу пушки поселение превратилось в растревоженный муравейник. Мужчины бежали к арсеналу, представлявшему собой добротно сбитый из бревен довольно длинный и просторный сарай, расхватывали из пирамид свои ружья с огневым припасом и быстро занимали свои места у бойниц на крепостной стене. Пушкари тащили ядра, пороховые заряды, ведра с уксусом и банники к своим пушкам. Не прошло и получаса, как в наступившей тишине крепость изготовилась к бою. Даже стайка неугомонных мальчишек притихла, охваченная всеобщим напряжением.

И тут затрещали ружейные выстрелы, ухнули пушки, и крепость окуталась густым дымом – началось отражение неприятеля. От крепостных стен к лазарету потянулись санитары, вынося с крепостных стен на носилках «раненых». И тут вдруг раздался испуганный детский крик: «Па-па-ня!» Мальчик, наверное, старший брат, обняв, утешал девчонку, но та никак не могла успокоиться, видя своего отца с перевязанной головой, лежащим на носилках. Этот эпизод придал еще большую реальность происходящей баталии.

А когда со стороны близлежащего леса показалась группа «неприятеля» и стала быстро приближаться, распахнулись крепостные ворота, из которых прямо-таки вылетела команда защитников, предназначенная для организации вылазок, которые с ружьями наперевес с примкнутыми штыками и криками «ура!» бросилась в контратаку, да так стремительно, что ряды атакующих дрогнули и смешались. А с крепостных стен неслось многоголосое и победное «ура!» в поддержку контратакующих.