Приключения принца Иогана Мекленбургского.

  После того как прошли похороны, я решительно заявил послам что устал от траурных церемоний и хочу поохотиться. Предложение было встречено с восторгом и рано утром мы отправились. Послы, и без того обычно выряженные как попугаи, разоделись и без того в пух и прах. Моя свита, впрочем, вполне им соответствовала. Своих московитов я от греха отправил подальше. Они с поляками плохо друг на друга реагировали. Подальше это к границам моего богом спасаемого герцогства. Едва мы скрылись в окрестных лесах, оберст-лейтенант Хайнц Гротте поднял войска и повел их вслед за русским региментом.

  Поохотились мы на славу, послы и виднейшие дворяне мекленбургской земли вдоволь настрелялись, напились и нажрались на природе. Повара сбились с ног, обслуживая свору высокопоставленных бездельников. Винные погреба Гюстрова и Шверина серьезно подсократили свое содержимое и ассортимент, но дело того стоило. На третий день продравшие глаза высокопоставленные гости обнаружили, что находятся довольно далеко от Гюстрова. Вокруг воинский лагерь, а мы стоим на дороге и впереди граница с Померанией.

  Место выбрали по моему настоянию. С одной стороны болото, с другой довольно густой лес. И прямо перед нами польский отряд. Еще во время охоты я послал начальствующему над ним пану Одзиевскому послание, в котором предельно вежливо интересовался, какого лешего подданные короля Сигизмунда забыли в моих землях. Дескать, я имперский князь в своей вотчине полноправный хозяин и не хотят ли ясновельможные паны в связи с вышеизложенным убраться подобру-поздорову.

  Если бы я заявился в польский лагерь и щелкнул каждого шляхтича по носу, это не стало бы большим вызовом в данной ситуации. Я грешным делом думал, что ясновельможные тут же попрыгают на коней и поскачут в атаку, но не тут то было. Пан Одзиевский как видно свое дело и знал и, первым делом отгородившись возами, устроил лагерь. Потом уже и из укрепленного лагеря к нам выехала делегация поинтересоваться у вельможного пана герцога, не слишком ли он охренел с таким наездами на правильных польских пацанов. Кроме того выказывалась обеспокоенность здоровьем послов и выражалась надежда что завербованные мной солдаты уже распущены. А то польские кони застоялись, руки чешутся и, вообще, пся крев всех убьем одни останемся, если вы наши требования не выполните.

  На что я ответил в том духе, что послы живы и здоровы, вон они с похмелья маются болезные. Солдат я нанимаю для шведского короля, имею право. А через мои земли всякая гонористая сволочь шляться не будет, ибо здесь не какая-то сраная Пруссия или Клевское герцогство. Так что вот вам шановные паны бог, а вот вам порог. И, вообще, я тут завтракаю пока, вот доем тогда и подберете.

  Делегация, скрипнув зубами, откланялась, но испытания на этом для них не кончились. По моему приказу среди людей Аникиты были выделены самые языкатые во главе с Анисимом, и пока паны делегаты садились в седла высказали по поводу внешнего вида поляков много интересного.

  Вытерпеть подобного обращения посполитое панство не смогло и некоторое время спустя польские хоругви стали выезжать из лагеря и строится для атаки. Довольно стройно, кстати, выезжать. Ну, что же и нам пора. Зарокотали барабаны, и моя пехота перегородила дорогу на Мекленбург.