Приключения принца Иогана Мекленбургского.

  Герцогский замок мне понравился, чувствовалось, что у его владельцев есть вкус и деньги. То, что часть этих денег была моя, добавляло решительности. Когда мы подъехали, замковая стража бдительно спала. Ворота были, конечно, закрыты, но у прислуги утро начинается рано и никем не охраняемая вспомогательная калитка была открыта нараспашку. Там как раз что-то привезли. Мои драбанты вежливо, но твердо проследовали к главным воротам и открыли их. Фанфар, когда я прошествовал внутрь замка, не было, но это я успею исправить.

  - Кароль расставить караулы! Местную стражу... не будить. Если проснутся, просто не пускайте к оружию, а то мало ли что им со страху придет в голову. Займите кордегардию и вежливо улыбайтесь. Аникита, на тебе внешняя охрана. Твои люди все равно немецкого не знают, так что инструкция простая, всех впускать, никого не выпускать. Клим, ты с Аникитой, будешь переводить если что. И кто-нибудь, да хоть ты Мэнни, узнай чем тут герцогов кормят, а то я готов съесть быка с герба, до того проголодался.

  Когда мой кузен и полный тезка Иоган Альбрехт II проснулся, его удивил непривычный шум в покоях. Без толку позвенев колокольчиком, и так и не дождавшись слуг он в отвратительном настроении вышел, запахнувшись в халат. Пройдя в тронный зал он, оторопев, уставился на удивительную картину. Посреди зала было сдвинуто несколько столов и на принесенных отовсюду стульях и скамейках сидели непонятные вооруженные люди и неторопливо поглощали принесенную им еду и напитки. Прислуживали им его слуги, поглядывавшие на пришельцев с явной опаской.

  - Что здесь происходит! - Начал он громогласно, но к концу фразы сбился на дискант.

  Я внимательно осмотрел своего двоюродного братца. Больше этот жирный боров никем другим быть не мог. Кроме того в зале висел его парадный портрет, хотя и безбожно льстивший, но передававший внешность достаточно выразительно.

  - Доброе утро кузен! А мы тут завтракаем, не возражаете? У вас чудесная телятина, передадите при случае повару мою благодарность. Присоединяйтесь!

  Моему тезке был всего двадцать один год, но изрядное брюшко выдавало в нем завзятого чревоугодника, а взор интеллектом не блистал.

  - Кто вы такой. - Спросил он испуганным голосом.

  - Господи боже! Вы меня не узнаете? Я герцог Мекленбурга Иоган Альбрехт.

  - А я тогда кто?

  - Вы мой кузен, насколько я понимаю, Мекленбург Гюстровский, а я Стрелицкий! Друг мой вы никак не проснетесь. Эй вы обалдуи, ну как подайте кресло герцогу. Мы с ним славно позавтракаем. Да садитесь же!

  - Вы Иоган Альбрехт Странник! - Осенило наконец, моего родственника. - Но вы же в Швеции, воюете с датчанами.

  - Увы, я уже победил всех датчан, и мне стало скучно. Охота к перемене мест, знаете ли, ну и ностальгия заодно. Вот решил навестить vaterland. Вы что не рады?

  - О... очень рад.

  - Ну, вот и прекрасно! Угощайтесь.- С этими словами я выхватил дагу и, не обращая внимания, на побледневшего кузена отхватив изрядный ломоть мяса, подал ему. - Ах, какая все-таки занятная штука жизнь! Еще вчера я резал этим прекрасным кинжалом датчан, а сегодня режу им эту превосходную телятину! Кушайте , кушайте!

  Кузен слегка позеленел от моего радушия, но отказаться не посмел и осторожно двумя пальчиками взялся за кусок. Я тем временем взялся за кубок и набулькав в него пива поднял и провозгласил:

  - За мое возвращение домой!

  Присутствующие с энтузиазмом подхватили мой тост и дружно выпили. Герцог тоже не смог воздержаться и поморщившись отхлебнул.

  - Так дело не пойдет, вы как будто не рады мне дорогой кузен. Впрочем, я вас понимаю, в походах я привык к грубому питью вроде этого пива. Но вы ваша светлость другое дело. Вы верно привыкли к более благородным напиткам, и я вполне одобряю это пристрастие. Эй, парень! Да, да ты в ливрее! Ну, ка принеси своему господину самого лучшего вина из ваших погребов, ну и нам заодно. Да живее ты!

  Когда вино принесли, я провозгласил тост за своих кузенов, потом за процветание Мекленбурга, потом еще за что-то. Сам я едва прикасался губами к напиткам и хорошенько закусывал, а вот моего кузена от выпитого и страха скоро развезло.

  Тут в зал стражники втолкнули богато одетого господина. Он, испугано озираясь подошел и робко поинтересовался что здесь происходит.

  - Здесь почтеннейший происходит воссоединение семьи. Мы с моим кузеном празднуем мое возвращение. - Любезно пояснил я ему. - А вы сударь собственно кто?

  - Это мой канцлер. - Пьяно хихикнув, сказал кузен.

  - Немедленно кубок канцлеру! - Торжественно провозгласил я. - Я желаю выпить с этим досточтимым господином!

  - Вы Иоган Альбрехт Стрелицкий? - Робко поинтересовался канцлер.

  - Он самый, а скажите мне любезный, скоро ли состоится заседание сеньориального суда?

  - Как... какого суда?

  - Сеньориального, друг мой. Это, как бы вам объяснить, такое действо, когда сеньор судит своих нерадивых вассалов за проступки.

  - В ближайшее время такого суда не запланировано, ваша светлость.

  - Почему?

  - Очевидно, вассалы не совершили никаких проступков...

  - Вздор! Вы еще скажите, что мне повесить некого и не за что!