Приключения продолжаются!

— Будете, Йохан? — протягивает мне он квадратный бутыль.

— Мне нельзя. Я за рулем — как могу копирую я Кузьмича, естественно, принимая алкотару, и делая изрядный глоток. Мать моя женщина! Понятно, почему тут нет танков — их бы именно этим и поджигали… Аж слезу пробило. Как тот волк, говорю, передавая обратно — Сы-паси-бо!

— Вы удивлены, что я решил отправиться с Вами? — не, смотри, я думал тут же вторую врежет, а он обстоятельно, с паузой.

— Да не особо, мастер Аллерт. Я уже устал сегодня с вас всех удивляться — говорю.

— Ха! — а вот и вторая… передает мне уже не спрашивая. Н-да, понеслась по кочкам… С другой стороны — ГИМС здешний, вроде бы, не лютует, если вообще имеется, да и, поди, отмажет меня начальник гвардии от изъятия прав — благо и прав-то нет никаких. А ему, походу, просто охота выпить. И может — и поговорить ниочем. А где ему еще? Даже ведь не запрешься просто в кабинете. А тут — такой случай. Обратно же — бутыль большой, но и нас двое, а на ветерке с моросью — так пока дойдем малым ходом, так и выветрится все. Жахнул я вторую — пошла уже легче, и в голову особо даже не бьет. Хотя оно такое, адреналина всякого в крови дочорта.

— Йохан, а как Вы так ужились с семьей Торуса? — вдруг спрашивает, получив пузырь обратно, Аллерт — Я слышал, что у вас на Севере местами бывает, что рабы вовсе как члены семьи, но не верил. Нет, если не хотите, не отвечайте, просто интересно.

— Это естественно — отвечаю ему. Нет, все же в башку чуть не то, чтоб ударило, но напряженность внутреннюю как-то снимает — Вообще, знаете, чтобы на земле наступила эра благоденствия, все люди должны быть свободны, и каждый свободный человек должен иметь не менее трех рабов.

— По-моему, Вы насмехаетесь, но я не могу уловить вторую суть шутки — помолчав, отвечает Аллерт. — И это не в первый раз.

— Да где уж мне — отвечаю. Не рассказывать же про Аристотеля ему? — Я ж дикий, с Севера.

— Да, это у Вас хорошая маска. Если бы я сам не бывал там, то тоже бы верил. — бутыль еще раз прошлась из рук-в руки, а советник продолжает — У нас странно получается, я имею ввиду — вообще. То, что было сорок лет назад — уже мало кто помнит. И все уверены сейчас, что степняки всегда были дикими кочевниками и врагами, и что Север всегда был нищей дырой… Ха! Посмотрите на Валаш — там, где прошла война — полгода не воевали! — и то все в разрухе. А на Севере воевали тринадцать лет! И до того там жили-то не хуже, чем в Рюгеле, местами. Только вот эта ваша раздробленность подвела. Впрочем, как только там решили объединяться, тут-то на них и натравили Барона и прочих…

— Вы не сможете противостоять объективным мировым интеграционным процессам! — заявляю я ему, в очередной раз отдавая бутылку — мама родня, мы ж уже половину сожрали! Хотя и не берет чтоб совсем, но уже как-то отпускает совсем…

— Вот и снова Вы насмехаетесь, так ведь? Признайтесь, Вам просто почему-то нельзя вернуться к себе на родину?

— Именно так — отвечаю ему чистейшую правду — Не выйдет мне туда вернуться. К тому же, меня там тут же убьют. Точнее даже — уже убили.

— Ну, примерно это я и подозревал — отвечает советник — Да не гоните Вы так! Успеем.

Перекинув на самый малый — а и впрямь, чорта ли мне торопиться уже, один хрен приду домой под утро, и продрыхну до полудня, опять принял бутылку — там уже едва треть осталась — советник глушит изрядными аршинами, я-то так, по глоточку, а он решил не тормозить. Такими темпами, и сабониса мы минут через десять прикончим.

— Ах-ха-ха-ха! — внезапно начинает ржать Аллерт, хватаясь за борт, и аж сгибаясь от смеха — Ах-ха! Я-то думал! Старый дурак! Ах-ха-ха!

— Что случилось-то? — я даже немного опешил.

— Ох, Йохан, до чего ж ты везучий сукин сын! Оооой! — Аллерт утирает глаза, и прикладывается к бутылке снова — Ах-ха… Ты еще не понял. нет? Ну да, я сам только что сообразил. Я вот тебе слово дал, да?

— Ну, дал — чуть хмурясь, отвечаю — И что?

— А то! — советник вполне спокойно перенес взаимный переход на «ты» — Теперь тебе то мое слово и не интересно. Ты видел, как мои мальчики на тебя смотрели?

— Да никак не смотрели, отворачивались они. Слушай, я все понимаю, но вот как хошь — не виноват я…

— Да я не про то! То и оно, что не смотрели! Ты ж, получается, с ними их брата хоронил! Не понял еще, не? Аха, дубина северная! Да они ж теперь, по обычаю, не то, чтоб тебя убить или еще чего — за тебя, если что, драться должны, и в беде не оставить.

— А. Ну, то обычаи. То такое…

— Нет! — резко обрывает меня советник — Вот это ты уже брось. Мы, конечно, не святые какие, но кое в чем я их строго воспитал. Они это не просто так, не в пустой звук.

— Я понял. Извини — отвечаю, пока он отхлебывает пойло, а потом принимаю эстафету.