Приключения Родрика Рэндома

Теперь, когда опасность миновала, я был очень рад случившемуся, полагая, что все скоро станет известно и, стало быть, немало прославит меня в этом городе. Я был также горд тем, что некоторым образом оказался достоин любви Нарциссы, которая, полагал я, не осудит меня за содеянное.

ГЛАВА LX

Меня посещает Фримен, с которым я появляюсь в обществе и встречаю радушный прием. - За мной посылает лорд Куивервит, которого я покидаю в гневе. - Нарциссу увозит ее брат, - Я хочу пуститься за ним в погоню, но меня отговаривает приятель. - Играю в карты и проигрываю все свои деньги. Отправляюсь в Лондон. - Испытываю фортуну у карточного стола без всякого успеха. - Получаю письмо от Нарциссы. - Надуваю своего портного.

Покуда я предавался этим размышлениям, слухи о дуэли каким-то неведомым путем распространились по всему городу. Ко мне пришел Фримен, выразивший удивление, что застал меня дома, так как ему сообщили, что лорд Куивервит умер от ран, а я скрылся из страха перед законом. Я спросил его, какова, согласно молве, причина нашего столкновения, и Фримен сообщил, будто ее приписывают возмущению лорда Куивервита моим ответом в Большом зале, каковую причину я и подтвердил, очень довольный, что на Нарциссу не падает подозрения. Фримен, узнав от меня о том, что мой противник вне опасности, поздравил меня, ибо, по его словам, такой исход лучше, чем что бы то ни было, мог подкрепить его мнение о моей личности, которое он старательно распространяет среди своих друзей, защищая меня.

Вследствие этой его уверенности я пошел с ним в кофейню, где меня приветствовали многие из тех, кто избегал еще день назад; всех их очень позабавила дошедшая до их сведения история о французском кавалере Мелинды. В то время как я находился в кофейне, мне передали приглашение лорда Куивервита зайти к нему домой, если я свободен.

Я незамедлительно отправился туда, и меня провели к его лордству, который лежал в постели. Когда мы остались одни, он поблагодарил меня в весьма любезных выражениях за то, что я столь умеренно воспользовался преимуществами, дарованными мне фортуной; вместе с этим он просил простить ему поступки, которые могли быть вызваны его досадой.

- Мне очень хотелось бы, чтобы вы стали моим другом, - сказал он. - Но раз для меня невозможно отказаться от моей страсти к Нарциссе, я слишком уверен в ваших чувствах и знаю, что согласия у нас быть не может; поэтому я взял на себя смелость послать за вами, признать со всей искренностью, что я буду противодействовать вашему успеху у сей молодой леди, хотя обещаю подчинить это противодействие велениям чести и справедливости. Я считаю прежде всего необходимым заявить вам, что у нее нет независимого состояния, и, если вы даже добьетесь успеха в ваших искательствах, вас ждет немалое огорчение видеть ее доведенной до нищеты, когда у вас не будет средств ее содержать, а мне из достоверных источников известно об отсутствии у вас средств... Кроме сего, я должен сознаться, что, побуждаемый этими мыслями, я поделился в письме к ее брату моими подозрениями о том, что она питает к вам нежные чувства, и посоветовал ему принять соответственные меры.

Крайне встревоженный и раздраженный этим сообщением, я сказал его лордству, что не понимаю, каким образом он может примирить этот поступок с заявлением о своем чистосердечии, и затем покинул его, охваченный смятением.

На пути домой, где я надеялся, как обычно, получить вести от моей властительницы через мисс Уильямc, я был удивлен, заметив, что кто-то машет мне платком из окна мчавшейся мимо кареты, запряженной шестериком; приглядевшись, я увидел ехавшего верхом вслед за каретой слугу, в котором узнал по ливрее лакея сквайра. Я был как громом поражен при этом открытии и понял мгновенно что сие может означать. Я догадался, что этот сигнал был подан мне драгоценной ручкой Нарциссы, поспешно увозимой из города вследствие письма лорда Куивервита ее братцу и не имевшей иной возможности сообщить о своей беде и воззвать к моей помощи.

Потеряв голову, я побежал домой, схватил пистолеты и в таком замешательстве, заикаясь, приказал Стрэпу достать почтовых лошадей, что мой бедный лакей, опасаясь новой дуэли, не подчинился моему приказанию, но побежал к Фримену, который, узнав о моих намерениях, тотчас же явился и трогательно заклинал меня рассказать ему о причине моей тревоги, вследствие чего я не мог ему отказать и заявил, что мое счастье улетело вместе с Нарциссой и я должен либо воротить ее, либо погибнуть. Он стал доказывать безумие такого шага и пытался отвратить меня от него всеми доводами, подсказанными дружелюбием и рассудительностью. Но все его аргументы не достигли бы цели, если бы он не заставил меня подумать, что я должен положиться на любовь Нарциссы и преданность ее горничной, которые найдут способ оповестить меня о своем положении; вместе с этим он напомнил мне о вреде, какой причинит доброму имени Нарциссы мой внезапный отъезд.