Приключения Семена Поташова, молодого помора из Нюхотской волостки

На третий день Семен решил, что ждать больше нечего. Если это не Патвард, все равно нужно схватить — Меньшиков разберется.

К зимушке подползли с трех сторон. Человек кинулся к берегу, где имелся челнок. Схватив шест, он оттолкнул челнок на середину речки и понесся вниз по порогу.

Семен уже хотел крикнуть, чтобы стреляли, но его предупредил Ахмет, пустивший в ход свое оружие — аркан, которым пользовался для ловли скота.

Петля, захватив удиравшего за шею, выдернула его из челнока. Подтянув заарканенного человека к берегу, Ахмет с помощью солдат вытащил его из воды. Тут Семен поразился: перед ним на траве собственной персоной лежал господин Патвард.

Семен хлопнул себя по лбу — как это он мог так опростоволоситься: конечно, Патвард должен был изменить свой облик, который многим был хорошо известен. А сейчас, побывав в воде, он снова стал таким, каким знал его раньше Семен — узколицым, длинноносым и совсем еще не седым.

Пойманного высвободили из петли, дали прийти ему в себя, после чего Семен вежливо сказал:

— Вот, господин Патвард, «еще один наш с вами встреч».

Сейчас самообладание господину Патварду изменило: выругавшись, он отвернулся. А Семен начал сушить грамоту, написанную на том же незнакомом языке, которую нашли у Патварда.

Семен был рад, что поймал и Патварда, и человека в оленьей парке. Он жалел только, что никто не пришел с востока.

Семен не знал, что человек этот приходил и именно когда ловили Патварда. Был это не кто иной, как бывший сумской приказчик. Жил он теперь с раскольниками на Выге. После того как сгорели Пахомий и Коротконогий, он встретился с господином Патвардом и стал ему помогать. Явившись к зимушке и увидев, что ловят господина Патварда, человек этот поспешил как можно скорее скрыться. В обители долго не задерживался: взял у Андрея Денисова поручение к раскольникам на далекую Печору.

2

Семен обратился к Меньшикову с просьбой отпустить его «по своему делу». Меньшиков заинтересовался, что это за «свое дело» у молодого помора. Семен сказал: «Хочу жениться».

Дарья находилась в это время в Челмужах, на берегу Онежского озера. Туда они вышли после того, как девушка спаслась от «гари» на Кумбуксе. В Челмужах они неожиданно встретили Аркашку-Шалберника. Бывший нюхотский поп теперь остепенился, больше не брал в рот хмельного и обзавелся хозяйством. У него и осталась Дарья. Посмотрев внимательно на Семена, Меньшиков спросил:

— А который тебе годочек?

Семен прикинул в уме, сколько прошло с тысяча шестьсот восемьдесят четвертого года, когда он родился, до сентября тысяча семьсот четвертого года, и ответил:

«Двадцать первый», а затем, поняв, что соврал, поправился: «Нет, только двадцать еще будет».

— Вот видишь, — сказал Меньшиков, — не лучше ли обождать. Смотри: Щепотьев не женат, Корчмин не женат, не женат и я сам...

Но Семен решительно заявил: «Нет, пора», — и пояснил: «А то невеста ждать перестанет, пойдет замуж за кого другого, и так уж долго ждет».

Меньшиков неодобрительно покачал головой и спросил:

— А есть у тебя деньги, чтобы жениться?

— Мне царь положил жалование, — с достоинством ответил Семен.

— А ты хоть раз получил свое жалование?

Семен смутился и отрицательно мотнул головой.

— На что же ты все время жил? — поинтересовался Меньшиков.

— Корчмин да Щепотьев на дорогу собрали.

Меньшиков рассмеялся.

— Как же ты собираешься без денег жениться?

У Семена на это был готов ответ:

— Поп в Челмужах знакомый, повенчает задаром.

— Я не про то спрашиваю; жену-то на что содержать будешь?

Происходи все это в Волостке, Семен знал бы что делать: отправился бы на промысел, да у него с Дарьей было хозяйство. Здесь же ничего не имелось. Царь, хотя и посулил жалование, да, вероятно, позабыл. Сам же Семен стеснялся ему об этом напомнить.

— Так все же хочешь жениться? — спросил Меньшиков.

— Беспременно! — подтвердил Семен.

Он считал, что все как-нибудь образуется.

Достав мешочек с деньгами, Меньшиков высыпал их на стол. Сперва собирался дать половину, затем, вздохнув, пододвинул Семену все. Тот было заупрямился, не захотел брать. Но царский любимец, который к тому времени стал чуть ли не самым богатым человеком в государстве, проговорил:

— Бери не от Меньшикова, а от человека, которому, как и тебе, пришлось в жизни не сладко.

Семен взял деньги. Меньшиков спросил:

— А у тебя есть что надеть к свадьбе?

Семен ответил, что, кроме того платья, что на нем, больше ничего нет, — подарил это платье еще Корчмин. Сперва камзол и кафтан были даже нарядными, теперь же время и события оставили на них свои следы.

Из запасов, которые даже в разъездах были не маленькими, царский любимец выбрал нарядный костюм. В нем Семен стал походить на расфранченного придворного. Меньшиков уверил, что таким и подобает быть жениху.

Семен и Фаддеич сели на лошадей и поехали в Челмужи. Фаддеич сперва удивленно посмотрел на Семена, понял, что молодой помор как поехал, так и вернулся неженатым.

— А ну-ка расскажи! — попросил он.

В Челмужи приехали к вечеру. Им сказали, что Дарья на берегу залива. Поджидая возвращения Семена, девушка часто там проводила время.