Приключения Сэмюэля Пингля

Я прервал его причитания, показавшиеся мне притворными:

— Вы и мне надоели, Вандок. Отвечайте теперь мне. Почему вы преследуете профессора?

— Да еще скажите, Вандок, — добавил Мильройс, — кто направил вас следить за мною? Вы колеблетесь? Не стесняйтесь. Какие пустяки! Даю слово, что я щедро могу оплатить вашу откровенность… Ах, вы боитесь потерять место, если проболтаетесь? Тогда молчите и только кивайте вашей умной головой в знак согласия, если я сейчас начну говорить правду. Смотрите на вашего приятеля, Сэм. Итак, Вандок, вы посылали донесения о Мильройсе по адресу: «Эшуорф, почта, до востребования, С. С.». Верно?

Вандок кивнул головою, как статуя командора в опере Моцарта. Мильройс откашлялся, взял со стола принесенную мною трубку н набил ее табаком. Вандок вышел из своего оцепенения и быстро поднес вспыхнувшую зажигалку.

— Прошу, профессор…

Мильройс поблагодарил, с наслаждением затянулся и продолжал свои вопросы:

— Но вы не знаете, кто получал эти письма? Скажу вам. Письма ваши получал в Эшуорфе стряпчий Сайгон. И без меня вы никогда бы не узнали, зачем эти донесения ему нужны. Любопытно, что и сам Сэйтон не знает содержания этих писем. Но Сэйтон ведет дела владельца замка Олдмаунт и передает ему ваши письма нераспечатанными. Вы не знали этого, Вандок? Вы не знали? Вы, знаменитый агент номер четыреста двадцать один частного сыскного бюро в Бостоне? Ах, какая оплошность!

III

Вандок отскочил в угол комнаты и сунул руку в карман. Я сделал было движение к нему, но Мильройс, спокойно улыбаясь, остановил меня.

— Тише, джентльмены… Я не, намерен вредить вам, номер четыреста двадцать один. Вы иногда рассеянны, и благодаря этому я раскрыл ваш псевдоним. Этим номером вы подписали телеграмму из Рангуна в Бостон. Вас видела Лиз. В телеграфной конторе вы оставили отпечаток этого номера на промокательной бумаге. Лиз сообщила его мне. Она была в курсе всех моих дел. Чудак вы, Вандок… Когда вам нечего говорить, вы прибегаете к револьверу. Оставьте его в кармане. Садитесь, курите.

Вандок задумчиво начал курить и покачал головой.

— С таким противником приятно иметь дело.

— Сообразительность и живое воображение всегда выручают в трудных обстоятельствах, если умело пользоваться этими качествами. Вы это отлично знаете, Вандок, сказал Мильройс. — Я себе ясно представляю, как однажды начальник сыскного бюро вызвал к себе одного из лучших своих людей и обратился к нему: «Любезный номер четыреста двадцать один. Имеется выгодное поручение. Разыщите профессора Мильроиса и следите за его поступками, Не стесняйтесь в расходах». Было так?

— Примерно так, — принужден был сoгласиться Вандсук.

— Вот как будто и все, Вандок, а? — приятно улыбнулся Мильройс. — Можете идти…

Вандок посмотрел на профессора, и тут впервые я увидел, что не было хитрости в его глазах. Он смотрел почеловечески просто и ясно.

— Куда же я пойду? Вы думаете, что я направлюсь к мистеру Сэйтону и скажу ему: «Сэр, подите в виллу у скалы Двух Роз и лично познакомьтесь с одним замечательным человеком, который научил меня уважать себя». Нет, скорее я отравлюсь к моему начальнику и скажу: «Знаете, хозяин, мне что-то наскучило заниматься пустопорожним шатанием в роли тени…» Мильройс прервал его:

— Браво, Вандок! По глазам вижу, что вы не хитрите. Аплодируйте ему, Сэм. Это самая большая удача в моей жизни. Выпьем за удачи, джентльмены. Они редки в нашей жизни, мы их должны ценить. Сэм, достаньте из шкафа чего-нибудь прохладительного. У меня першит в горле. И табак отказывается помогать.

В шкафу оказались две бутылки легкого вина. Кубарем скатился я с лестницы в столовую и моментально принес оттуда штопор и три бокала на подносе.

— Ну-ка, Сэм, — мигнул мне профессор, — припомните ваши обязанности.

Я откупорил бутылку и разлил вино до бокалам.

Мильройс сделал любезный жест.

— Прошу вас, — и высоко поднял бокал. — Выпьем за удачу.

— Ваше здоровье, профессор, — любезно отозвался Вандок. — За ваши удачи!

Мильройс выпил и тотчас же налил по второму бокалу.

— А теперь я хочу выпить за ваше здоровье, Вандок. Выпьем, милый Сэм, за Вандока, который думал о Мильройсе, а на самом деле следовал по пятам за лордом Паклингтоном.

Мне показалось, что подо мною проваливается половица, на которой я стоял. Вандок чуть не разбил бокала.

— Больше плавности в движениях, джентльмены, — очень тихо произнес профессор. — Ведь стряпчий Сэйтон был только передаточной инстанцией между Вандоком и теперешним владельцем Олдмаунта Мерлингом, ныне Паклингтоном. Он до сей минуты интересуется тем, что делает прежний лорд Паклингтон, которого он оклеветал, отнял у него Олдмаунт, отнял все…

— Черт возьми! — пробормотал Вандок. — Ведь я слыхал про эту истoрию…

Лорд протянул мне свой бокал.

— А прежний Паклингтон еще жив и вот сейчас чокается с Сэмом Пинглем, которого когда-то устроил учиться в Дижанский колледж.

— Сэр… Вы… Ваша светлость… Лорд Паклингтон… бормотал я, дрожа от волнения и машинально протягивая руку.

Бокалы наши встретились, и легкий звон хрусталя вернул меня к действительности.

IV