Приключения славянки: Цветок Безвременник

– Варс? Варсонофий? Как ты себя чувствуешь? – я заботливо приглаживала топорщившиеся в разные стороны перья филина.

– Как беспомощный маленький ягнёнок, которого пожевал, а потом почему-то выплюнул огромный скверно пахнущий волкодлак.

– Да? Ну ты и выглядишь соответствующе, если честно, – я внимательно осмотрела нахохлившегося филина, восседавшего прямо на столе, сплошь покрытом его пёстрыми перьями.

Варс мотнул головой, и в воздухе повисло ещё три невесомых пушинки. Отчего я вдруг почувствовала, как засвербело в носу. Я отодвинулась от птицы подальше. Странно, раньше не наблюдала за собой вообще никакой аллергии. Разве что на Авсению.

– Я смотрю, он и к тебе заглядывал? – хмыкнула птица.

– Кто «он»? – не поняла я.

– Волкодлак.

– Что? С чего это ты взял? – совсем запуталась я.

– А как же тогда ты объяснишь шишку на своём божественном лбу? – ехидно прищурил левый глаз филин.

Ах ты, лешачья бородавка! Неужели всё-таки вскочила? Я протянула руку к ушибленному месту и, ойкнув, отдёрнула, будто ошпарившись. Этого мне только не хватало! Поди, ещё и светится за три версты.

– Э-э-э, долго рассказывать, да и времени нет на глупости. Решать надо, что это за гадость такая в моём лесу завелась, и что с ней делать! – быстренько сменила я тему.

«Ага, щас я сразу и расскажу, как впотьмах с посудной полкой сражалась… Да я лучше свой любимый сарафан Сеньке отдам! Нет-нет-нет, ни за какие коврижки он не узнает сей постыдной правды!»

Варс только кивнул, но по его хитрющим янтарным глазищам я поняла, что ему-то и рассказывать ничего не нужно. Ведь у меня на лбу отпечаталась наша с посудной полкой давешняя встреча.

– Можно ещё вопрос? Последний, – стараясь сохранять невозмутимый вид, спросил советник.

– Ну? – неохотно буркнула я.

– Расскажи хоть, зачем ты поверх ночной рубашки ещё одну напялила? Замёрзла так?

– Да ну тебя! – совсем обиделась я.

Филин только хмыкнул.

– Хватит на всякие глупости отвлекаться. Давай, Варс, соберись-ка и поведай нам, – я кинула хмурый взгляд на притихшего возле печи Трута, – всё, что помнишь.

– Да немного-то я помню, Морана, – действительно собрался Варс и тяжко вздохнул.

– И всё же, – настаивала я.

Филин насупил кудлатые брови и, подумав, начал:

– В то утро, когда ты заснула, наконец, праведным и крепким сном новорождённого младенца, я тоже был здесь, и никак у меня из головы не выходило твоё озеро лесное. Думал, обязательно проведать его надо. Вечером, как следует выспавшись, полетел на охоту. Я почти всю ночь охотился, а перед рассветом решил наведаться к тому озерцу. Вот там-то это и случилось. Будто кто-то невидимые силки расставил, а я в них и попался, как заяц несмышлёный. Опутало меня что-то ледяными оковами, аж до самого сердца мороз пробрал, я и свалился кулём прямиком в снег. А там меня темнота накрыла, и больше я ничего не помню. Только сегодня очнулся. Огляделся, а я в избе уже. Вот и весь мой сказ.

– Н-да-а-а, дела… Значит, всё это произошло в ту ночь, когда я спала крепким, недельным сном.

Варс удивлённо приподнял брови. И я ему поведала свою часть истории.

– Неспроста всё это, Морана.

– И я не верю в такие совпадения. Трут, – повернулась я к духу, – а что там за травку ты мне заваривал, а?

– Госпожа! Не губите зря, не знаю я, что с вами приключилось! Не я это! Перуновыми усами клянусь, не я!

– Но-но-но! Усы-то тут причём? На тебя и не думает никто, успокойся. Иди лучше, за дровами сходи.

– Так есть ещё, – неуверенно промямлил он.

– Сходи, – с нажимом повторила я.

– Бегу уже, – спохватился старичок и стрелой вылетел за дверь.

Я помолчала мгновение, прислушиваясь, а затем повернулась к Варсу.

– Что думаешь? Мог?

– Вряд ли. Зачем ему это?

– Ему, может, и незачем, а врагов у меня хватает.

– Ты слишком мнительна.

– А как же отвар и нападение на тебя? Совпадение, по-твоему?

– Отвар он при мне заваривал, я видел всё, что он в чугунок бросал. Даже совета у меня спрашивал, переживал жутко, вдруг тебе снова не по вкусу будет.

– Допустим. Хотя, может, какая-то из травок заговорённая была? Да и ты не шибко в травах разбираешься.

– Чего?! – возмутился Варс.

– Ладно, не до обид сейчас, – отмахнулась я от насупившейся птицы. – А как же нападение на тебя? И ведь именно он тебя нашёл. И когда? Аккурат в тот день, когда я проснулась.

– Не он это. Чувствую нутром, что другой это затеял. К тому же оглушили меня магией, которой не обладает аука.

– Он может на кого-то работать.

– Не может, он предан тебе. Не видишь разве?

– Он меня просто боится, это не верность.

– Всё равно – не он. И знаешь, что странно было на озере?

– Что?

– Магия эта на твою похожа была. На природную.

– Не может быть! – я взвилась с лавки и горной козочкой подскочила к своей постели.

Пошарив руками под подушками, я, наконец, извлекла на свет божий, точнее, в полутьму избы, то, что искала. В тусклом свете лучин еловая ветка казалась маслянисто-чёрной и слегка потрёпанной.