Приключения старого телевизора

– Одын год. Сначала думал, сразу поеду назад, а тэпэр привык. Когда встрэчай добрый чэловэк, хочу долго здэсь быть, когда злой, хочу уехат.

– Понятно. Где поселились?

– Далэко, у нас там, даже, казахы живут. Я нэ, как другые луды, ни разу нэ сказал ему, что он казах.

Женщине стало ясно, что есть какой-то рейтинг, по которому узбек считает себя выше казаха.

Попросила:

– Давайте отдохнём, я поменяю руки.

– Стараст нэ радаст, – улыбнулся гастарбайтер, наконец-то, ему удалось применить полученные в школе знания.

Валерия Михайловна не обиделась на наивную бестактность бесхитростного человека, но огорчилась:

«Неужели выгляжу старухой?».

Напрягшись из последних сил, голодный Садык затащил на третий этаж груз и, едва, не умер. Стало жаль его. Дверь открыл высокий, интересный когда-то, мужчина с бледным лицом и отёками под глазами. Держась рукой за затылок, он кивнул Садыку на большой плоский экран, помещённый в самодельную коробку, обмотанную скотчем так, что коробка имела две ручки с разных сторон.

– Сколько я вам буду должна? – спросила женщина, соображая, что может дома разменять купюру в тысячу рублей, ущербный гастарбайтер, по её мнению, столько не заработал.

– Нэ сколько, мать, – удивился вопросу Садык, – нэ могу взять дэнги у старой женщины.

Её супруг усмехнулся, парень понравился хозяину квартиры.

Валерия Михайловна уже догадалась, что не следует ждать галантности от носильщика, пожалела, что произнёс эту фразу при муже.

– Но, как же так? Вы выполнили мою просьбу, бесплатно никто не трудится в наше время…

– Нэт, мать, – маленький человечек сердито, по-мужски, нахмурил брови и расправил плечи, продолжение дискуссии по этому вопросу оскорбило бы его.

«Не возьмёт, – поняла женщина, – он и не собирался зарабатывать, пошёл помочь».

– Вы один живёте? – спросила на обратном пути.

Телевизор был лёгким, но большим, нести неудобно.

– Одын не могу, родствэннык много.

– Кто готовит еду?

– Сам научился дэлать лепёшка.

Помолчали.

– Когда здэсь солнце будет? – тоскливо спросил Садык, – надаело, што пагода такая.

– Так вот же оно, – женщина удивлённо показала на лучики, пробивающиеся сквозь облака, – в прошлом году снег лежал до конца месяца, а сейчас хороший апрель.

Донесли телевизор и вручили «игрушку» девушке, тоже, игрушке.

– Спасибо, – сказала Валерия Михайловна, когда вышли из дома, – я не буду платить за работу, но хочу подарить тебе ужин в кафе.

Она проявила наивность, полагая, что человек, имеющий сомнительную надежду на ночлег, захочет истратить деньги в заведении общепита.

Садык достал мобильник и, вдруг, смысл сказанного дошёл до него.

– Пойди и хорошенько поешь, ладно? Ты не можешь отказаться, это подарок, – женщина протянула купюру в тысячу рублей.

– Спасыбо, мать, зачэм, мать? – растерялся узбек.

– Бери, бери, сынок, – в первый раз она употребила это слово не относительно своего мальчика.

Парень, вдруг, осознал, что аллах сотворил чудо: привёл под арку добрую женщину, ей вздумалось переносить телевизоры, на один из которых, даже на его родине, не нашлось бы претендентов. И из тоскливого, неблагополучного человека он превратился в абсолютно счастливого ребёнка с весёлыми глазами и белозубой улыбкой.

А Валерии Михайловне тысяча эта показалась не «выброшенной на ветер», а потраченной с пользой, как ни одна до встречи с двадцатилетним мужчиной из узбекского кишлака. Внутри было столько тепла, что она, даже, забыла подумать, в какую графу семейного бюджета поместить сумму пожертвования.

Кот-сирота, истинный ариец и русские девушки

– Какой ховошенький котик, кто тебе ушко повъедив? Ты, навевное, говодный, кис, кис, кис.

Валерия Михайловна и Садык услышали голос девушки, когда покидали дом.

Котяра, прятавшийся под тёплой батареей парового отопления, нерешительно вылез и прошёл в прихожую. Имея серьёзный жизненный опыт, он не ожидал подвоха от «хозяйки», но, на всякий случай, был настороже.

– Сейчас тебя наковмлю, – она достала из холодильника маленькую консервную баночку с надписями на немецком языке, всего их было три. Девушка не подозревала, какую ценность они имели для немца.

Куда бы не отправлялся Ральф, серьёзный, уважаемый специалист, мамочка покупала ему в дорогу паштет из гусиной печени – эксклюзивные дорогие консервы, которые производились на небольшом предприятии в баварском городке.

Двухгодичную командировку в Россию мужчина считал рискованным мероприятием, но согласился на него потому, что ему посоветовали обратить внимание на русских женщин. В европейских странах Ральфу не везло, и невозможно было понять причину.