Приключения студентов [Том I]

Сумы на ослике оказались набитыми всякою всячиной и, по мере того, как из широких листов лопуха, заменявших бумагу, появлялись жареные тетерки и куры, лицо Луиджи все прояснялось; открытие целого жареного козленка и кувшина с вином заставило неаполитанца окончательно развеселиться.

— Колдуны понимают толк в еде!.. — заметил он. — После ночи с привидениями надо подкрепиться как следует!

Он приложился к кувшину и закрыл глаза; в горле у него забулькало; кувшин пошел вкруговую.

После обеда и долгого отдыха трое друзей снова выбрались на дорогу и пустились дальше.

Минуло трое суток; после многих встреч с рыцарями, монахами и пилигримами, с невысокой горы перед нашими странниками развернулась необозримая зеленая равнина; в мареве дали белело что–то, напоминавшее город.

Луиджи остановился и протянул руку.

— Вон она, ваша обетованная земля — Болонья!.. — сказал он. — Я, как Иисус Навин, вывел вас из пустыни! Прикладывайтесь!.. — и он поднес обе руки к губам своих спутников, как бы для поцелуя.

Марк долго не отводил взгляд от далекого виденья.

Через несколько часов, совсем вблизи от города, предусмотрительный Луиджи свернул с дороги в небольшой овражек и, укрывшись там от солнцепека и прохожих, снял с ослика сумы, и все расположились на густой траве.

— Ну, друзья мои!.. — заявил Луиджи, покончив с едой и запив ее вином. — Теперь надо решить, что каждый из нас будет делать дальше! В городе нам придется расстаться…

— Почему?.. — удивился Марк.

— Да потому, что подмастерья живут у своих хозяев… А при университете имеются квартиры для студентов; жить ни с кем из вас мне нельзя! Ой, Марк, в последний раз говорю тебе — иди лучше, ищи свои краски! Наголодаешься ты в своем университете, а ни черта он тебе не даст, помяни мое слово! Студенты — ведь это чума, оборванцы, разбойники; кроме драк да пьянства, ничего не увидишь!..

Ян лежал на животе, подняв вверх подошвы ног и покусывал какую–то травку.

— А ты что будешь делать?.. — спросил он Луиджи.

— Я человек вольный!.. — ответил тот. — Пока что мне здесь быть не особенно безопасно… Ну, да там увидим, что дальше будет! Вот вам мой сказ: часто видеться нам теперь уже не придется, потому сделаем такое условие: среди города стоит собор большой, будем на нем, в укромном уголке свои пометки делать: я стану обозначаться одним кружком, ты, Марк — двумя, а ты, Ян — тремя. Если все благополучно — значки будем делать мелом, если худо — углем. Коли помощь нужна — кружки подчеркивать надо; при большой беде — две черты под ними ставьте. Это будет значить — бросай все и спеши на помощь! А главное условие — не оповестив товарищей, из города порознь не уходить!..

Сообщив еще несколько условных знаков и надавав товарищам разных советов, Луиджи поднялся с травы; Марк и Ян навьючили ослика и все вернулись на дорогу.

Город раскидывался широко; серой лентой ползла кругом него по холмам стена с высокими четвероугольными башнями; такие же башни смотрели и изнутри города; местами между ними виднелись церкви; всех их превышала одна — очень длинная, с синим куполом.

— Собор!.. — произнес Луиджи, указывая на него пальцем.

У низких, походивших на пещеру, городских ворот сидели несколько вооруженных стражей в шлемах с черными гребнями и широкими полями.

Наших путников пропустили безо всяких опросов вместе с кучкой крестьян, везших разные овощи.

Тесные, полутемные и кривые улицы, словно ущелья, разбегались в разные стороны; везде висело сушившееся белье, и местами казалось, будто над головами прохожих был натянут сплошной навес из рубах и простынь; в маленьких клеточках под окнами пулькали перепела.

Сразу охватило тяжелым запахом и, несмотря на знойный день, прохладой.

Чем ближе подвигались путники к середине города, тем все оживленнее он делался; стали попадаться лавки пер- рукьеров (парикмахерские), около них на улице стригли и брили людей; в распахнутые двери таверн (погребков) виднелись груды бочек и столики. Попалось несколько ювелирных мастерских, и Ян с любопытством и вниманием поглядывал на них;. доносилось постукиванье по серебру маленьких молоточков. Кто–то пел о Венеции. Парикмахерские и мастерские ювелиров служили в те времена своего рода клубами, и в них встречались молодежь и праздный зажиточный люд, интересовавшиеся новостями.

Иногда к домам примыкали башни с бойницами вместо окон; внизу их, в стенах, чернели вделанные огромные железные крюки: на них ночью, а в случае тревоги и днем, надевались цепи и кварталы запирались.

Улица вывела путников на простор рыночной площади; кругом подымалось несколько башен.

— Отчего их так много внутри города?.. — полюбопытствовал Марк; Луиджи пояснил, что они принадлежат разным знатным фамилиям, часто враждующим между собой, и служат крепостцами и надежным убежищем в случае распрей.