Приключения студентов [Том I]

Долго не мог заснуть Ян в эту ночь. Его постель помещалась прямо против слухового окна и с густой синевы неба ему мигали и переливались небесные сигнальные огни. Глубокая тишина на улице однажды нарушилась топотом бежавших ног; через некоторое время мерно прошагали несколько человек и по карнизу противоположного дома красною мышью скользнул луч света: проходили с фонарем сбиры[6].

Что–то особенное и непонятное творилось в душе Яна. Он лежал, закинув руки за голову, что–то видел перед собою, чему–то улыбался. И мысль его вертелась на том, что завтра он увидит Габриэллу…

Бонавентури еще в постели заслышал стуки одиночного чекана и сперва удивился, затем улыбка забралась к нему под густые усы: новый помощник ему нравился.

К полудню стакан был готов; Ян наскоро похватал кое- чего из обеда, бережно завернул свою работу в чистую тряпочку и устремился по указанному ему пути.

На углу улицы он чуть не столкнулся с двумя богато одетыми молодыми людьми в маленьких черных шапочках; в каждую было воткнуто по орлиному перу; на боках висели длинные шпаги.

— Эй!.. — пустил ему вслед один из щеголей. — Если ты на виселицу торопишься, то еще успеешь — она свободна!

Ян, не ответив, пустился дальше. Несколько поворотов и перед ним открылась цель его стремлений — узкий, высокий дом, примыкавший к еще более высокой башне, несколько выдвинутой на улицу для обстрела ее по всему протяжению.

Дубовая дверь была закрыта.

Ян постучал молотком и услыхал гул, раскатившийся по комнатам: в приоткрывшуюся щелку выглянуло лицо молодого слуги.

— Что надо? — спросил последний.

— От Пьеро Бонавентури… — ответил Ян. — Нужно видеть синьориту Габриэллу Готье.

Слуга шире отворил дверь и Ян попал в полутемную обширную прихожую; из нее вела наверх деревянная коленчатая лестница; потолок опирался на четыре тонкие витые колонны; за ними у стен виднелись длинные сундуки; всюду висели шлемы, шпаги и арбалеты; в те времена оружие всегда держалось под рукою.

Яна повели по лестнице; за поворотом ее на него уставились узкие бойницы, черневшие за простором зала; у стен чередами высились тяжелые резные шкафы, обитые тисненой кожей диваны и кресла; все свободные места занимало отборное, дорогое оружие — зоркий глаз Яна сразу выделил два вороненых шлема, покрытых художественной чеканкой и вышедших из рук знаменитых миланских мастеров. Слева разевал огромную черную пасть камин. В стене с бойницами багровела низенькая дверь из толстого железа, ведшая в башню: попасть в третий этаж можно было только через нее.

Из соседней комнаты слева слышался разговор; Ян узнал голоса обеих синьор, бывших вчера в мастерской Бо- навентури; к ним примешивался густой бархатистый баритон.

Слуга доложил о приходе ювелира и позвал Яна.

С сильно забившимся сердцем молодой художник переступил через порог и увидал приветливо улыбавшееся лицо Габриэллы; она сидела за пяльцами; как в тумане различил он помещавшуюся за прялкой около нее пожилую даму и представительного человека в лиловой щегольской сутане епископа. Ян отвесил низкий поклон вставшей ему навстречу девушке и подал ей свое произведение.

— Какая прелесть!.. — громко воскликнула она. — Посмотрите, тетя!..

— Очень хорошо… отлично!.. — произнесла дама, мельком взглянув на стакан.

— Ничего… недурно!.. — снисходительно согласился епископ. Тут только Ян заметил, что епископ был бы красив, если бы его не портил нос таких размеров, что казался приставленным.

— Это твоя работа?.. — осведомился епископ.

— Моя… — ответил Ян.

— Так зайди ко мне на днях со своим хозяином; у меня есть работа для тебя!..

Епископ стал расспрашивать Яна, кто он и откуда; тем временем Габриэль выскользнула в боковую дверь со своим стаканом и через несколько минут вернулась уже без него.

Ян удовлетворил любопытство своего собеседника и откланялся. Пожилая дама и епископ ответили легкими кивками; молодая девушка проводила его в зал.

— А кольцо и деньги я занесу вашему хозяину завтра около полудня… — сказала она и вдруг быстро оглянулась и прижала палец к губам; лицо ее сразу изменилось и приняло умоляющее выражение.

Не успел Ян сообразить в чем дело, в руке его очутился сложенный маленьким квадратиком кусок тончайшего папируса.

— Пожалуйста, передайте!.. ответ завтра!.. — едва слышно шепнула она и громко добавила: «До свиданья!»

— До свиданья!.. — пробормотал ошеломленный Ян. Он зажал записку в кулаке, чуть не скатился с лестницы и очутился на улице. Что означало это внезапное письмо? К кому оно? Прочесть его было невозможно — кругом мелькали люди; надо было найти укромный утолок и без свидетелей взглянуть на имя.

Он метнулся за угол, потом за другой — везде либо глазели из окон, либо шли прохожие. Ян сделал наугад еще несколько поворотов и очутился перед громадой собора.

На широких каменных ступенях, восходивших на паперть, сидели и лежали кучки баратиери — босых людей разного возраста в длинных белых рубахах и с ничем не покрытыми лохматыми головами; все были подпоясаны ремнями, на которых висели небольшие кожаные сумки.