Приключения Торпа и Турпа

Выругавшись, Хамяк нырнул в каюту, но вскоре вылез оттуда с двумя пакетами в руках.

— Варвары, — пробурчал он снова и направился к костру, прижимая ношу к груди.

У костра, в предвкушении трапезы, уже сидели Сопер, Джон Кишо и Торп с Турпом. Над углями дымились аппетитные румяные сосиски.

— А ну, подвинься, — велел Хамяк Соперу. — Троглодит…

Сопер испуганно захлопал глазами.

— А что такое «троглодит»? — робко спросил он.

— Ты и есть троглодит, — пояснил Хамяк. — И остальные не лучше. Ну, кому я сказал? Подвинься. Хамяк что, два раза повторять должен?

Сопер живо потеснился. Хамяк уселся между ним и Джоном Кишо и, бросив презрительный взгляд на сосиски, развернул оба принесенных пакета. В одном оказался кочан капусты, в другом — фисташки.

— Вот эта пища — для настоящего мужчины, — удовлетворенно, едва ли не первый раз за вечер, произнес он и захрустел сочным капустным листом.

С удивлением покосившись на Хамяка, Торп и Турп взяли с костра по сосиске. Сопер и Джон Кишо последовали их примеру. Через миг ночная тишина огласилась дружным щелканьем челюстей.

— Тьфу ты, черт, — неожиданно выругался Турп. — Про хлеб забыли. Сидите, я сейчас принесу.

Он поднялся и направился к берегу.

— Хлеба ему захотелось, — снова недовольно пробасил Хамяк. — Может, еще масла сливочного? — и он бросил в пасть пригоршню фисташек.

Торп тем временем доел свою сосиску и с удивлением почувствовал, что сыт.

Звездное небо, раскинувшееся над лагерем наших путешественников, мерное покачивание сосен и тихий плеск реки за деревьями навевали на него иные, далекие от еды мысли.

«До чего все-таки удивительно хорош мир, — подумалось ему. — Каким, однако, надо быть мастером, чтобы сотворить такие простые, и в то же время прекрасные вещи. Вот небо, вот звезды, вот лес, вот костер… И мы сидим у костра. И… Об этом, право, надо написать что-нибудь такое-растакое, раззамечательное!»

Тут его взгляд упал на Джона Кишо, с аппетитом уплетавшего свою сосиску, и Торп вдруг припомнил, что сказал тот по поводу его поэтических опытов.

«Нет, — подумал он, — если я хочу написать НАСТОЯЩИЙ СТИХ, то придется вставлять туда Джона Кишо, черт бы его побрал. Как, бишь, он там советовал? «Мой шотландский друг»? Что ж, попробуем.

И Торп принялся сочинять:

«Вот сидит у костра мой шотландский друг».

— Вроде ничего, — подумал он. — А что дальше? Какая там рифма к слову «друг»?.. «Вдруг»? Тогда, что именно «вдруг»?.. Что может произойти вдруг?

Но тут жизнь сама ответила Торпу на мучивший его вопрос. За спиной сыщика послышалось некое урчание, Торп оглянулся и буквально в нескольких шагах увидел здоровенного волка, который смотрел на увлеченного стихотворчеством детектива нехорошим взглядом.

— Волк! — воскликнул Торп испуганно.

— Зубами щелк, — тут же зарифмовал Хамяк, через мгновение, впрочем, насторожившийся. — Где волк?!

— Вон, вон стоит! — пробормотал Торп, отступая. — Ой, — уже в голос заорал он, — а вон еще один… И еще!..

Действительно, валков оказалось несколько, и они, вдобавок, окружили костер со всех сторон.

— Ну, волк, — снова невозмутимо сказал Хамяк. — Ну и что? Волков, что ль, не видел?

— Это ж наши волки, ручные, — успокоил Торпа, а больше себя, Сопер. — Верно, Джон?

— Определенно верно, — отозвался Джон Кишо. — Поскольку мы находимся на нашей стороне реки, то, следовательно, и волки — наши. Должно быть, они просто прибежали на запах пищи.

— Проголодались, волчары, — дружелюбно обратился к пришельцам Хамяк. — Ничего, щас мы вас покормим.

Он взял капустный листик и направился с ним к одному из волков.

— На! Жри, зверюга, — весело сказал он, протягивая волку лакомство.

Тот зарычал и щелкнул челюстями. Хамяк едва успел отдернуть лапу.

— Ты че, озверел? — изумился он. — Да я…

Но больше Хамяк ничего не успел сказать, поскольку волк молнией бросился на него… Хамяк схватил зверя за челюсти и стиснул их могучей лапой.

— Совсем зажрались, — возмущенно сказал он, отбросив полуживого волка шагов на десять.

— Хамяк, друже, — вдруг растерянно пробормотал Джон Кишо. — Кажется, это не наши волки.

В самом деле, волки (а их все прибывало) совсем не походили на ручных. Напротив, вид них был свирепый и злобный.

Друзья тесней прижались к костру — последнему своему спасению: приближаться к огню волки все-таки боялись. Пока…

Тем временем Турп возвращался назад с буханкой черного хлеба в руках. Ночь была довольно прохладная, он поеживался и торопился поскорее снова оказаться у жаркого пламени костра, уже мерцающего сквозь стволы деревьев невдалеке. Тут-то Турп и увидел схватку Хамяка с волком. Он хотел было уже броситься на помощь, как вдруг заметил несколько четвероногих силуэтов, несущихся в его сторону.

«Волки, — мелькнуло в Турповой голове. — Мама…»