Приключения Травки

Телеграфистка, принимавшая телеграмму, стала смотреть на бумажную ленту и писать на бланке вместо телеграфных букв обыкновенные.

Получалось вот что:

«П-о в-с-е-м с-т-а-н-ц-и-я-м п-о-е-з-д-о-м п-я-т-ь-д-е-с-я-т с-е-м-ь с-л-у-ч-а-й-н-о у-е-х-а-л м-а-л-ь-ч-и-к в-е-р-н-и-т-е р-о-д-и-т-е-л-я-м»

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ТРАВКОЙ

Когда поезд ушел и Травка остался один, он почувствовал беспокойство: а вдруг папа уехал на дачу и оставил его одного? Да нет, быть этого не может! Папа никогда бы так не сделал!

В это время к Травке подошел начальник станции в серебряных погонах и спросил:

- Послушай, мальчик, ты что же, провожал кого-нибудь? Такой маленький - и вдруг один! Вот что значит настоящий пионер!

Для пионера Травка был еще мал. Но он почувствовал себя совсем большим. Он заложил руки в карманы своей лыжной курточки и важно ответил:

- Я не очень маленький. Я средний. Папа говорит, что я старше дома-великана. Шутит, конечно. Он даже взял меня с собой кататься на лыжах. Но только потерялся.

Начальник станции широко раскрыл глаза, поднял кверху брови и наклонился к мальчику. Издали его можно было принять за вопросительный знак.

- Кто потерялся?

- Мой папа.

Начальник станции почему-то улыбнулся, но не обидно, а по-хорошему. Потом он задумчиво помычал: «Мм-мм-мм-мм…»

- Ну, мы сейчас его разыщем, - сказал он наконец, взял Травку за руку и повел через калитку с вывеской, на которой было написано: «Служебный проход».

Он провел его через несколько комнат и довел до двери с другой вывеской:

СЛУЖЕБНЫЙ КАБИНЕТ

ДЕЖУРНОГО ПО СТАНЦИИ

ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩАЕТСЯ

Начальник станции смело отворил дверь.

А Травка волей-неволей остановился. Ему приходилось ждать, хоть и не хотелось оставаться одному.

Но начальник обернулся к нему и сказал:

- Ну, иди! Что же ты стал? Иди, не бойся.

- А здесь написано: «Посторонним вход воспрещается».

Начальник станции опять улыбнулся:

- Со мной никто не посторонний. Иди!

Травка вошел в комнату. Там стояли странные машины. Таких Травка раньше никогда не видел. Он хотел спросить у кого-нибудь, зачем они, но все были очень заняты.

То и дело раздавались негромкие звонки и гудки. Железнодорожник в форме распоряжался по телефону:

- Двадцать шестой примите на девятый путь. Маневровый отведите в тупик…

Начальник станции взял телефонную трубку с другого аппарата и приложил ее к уху. Крючок, на котором висела трубка, поднялся, концы проводов в телефонном аппарате соединились, и по ним побежал электрический ток прямо на вокзальную телефонную станцию. Там стояла большая черная доска с крошечными гнездышками. К этим гнездышкам подходили провода всех вокзальных телефонов.

На доске загорелась малюсенькая лампочка. Перед доской сидела телефонистка. На голове у нее был обруч со слуховыми наушниками и черной трубкой, в которую она говорила. Телефонистка увидела горящую лампочку, присоединилась к телефону начальника станции и сказала;

- Центральная.

В ответ она услышала голос начальника станции:

- Дайте радиоузел.

Телефонистка взяла шнур с блестящим наконечником. В этом шнуре оканчивался провод телефона, по которому говорил начальник.

Перед телефонисткой на доске было сто шестьдесят четыре гнездышка. Это очень много. Но она отлично знала, в каком именно гнездышке оканчивается провод каждой комнаты вокзала, и, почти не глядя, вставила наконечник шнура в нужное гнездышко. Потом она нажала кнопку, и в комнате радиоузла раздался звонок.

Этот радиоузел был устроен для того, чтобы пассажиры, находящиеся на вокзале, могли слышать разные железнодорожные справки и распоряжения.

Здесь был служащий - диктор, который говорил по радио все, что нужно было услышать пассажирам.

Диктор взял телефонную трубку. С ним заговорил начальник станции:

- Мм… мм… Видите, какая штука, я подобрал на перроне мальчика. Он говорит: папа у него потерялся. Нельзя ли этого папу разыскать? А мальчик у меня здесь, в кабинете.

- Сейчас я дам оповещение, - сказал диктор, положил трубку и подошел к маленькой коробочке - микрофону.

Диктор начал говорить, и заработали громкоговорители, установленные на вокзале.

Начальник станции взял Травку за руку и вышел с ним за дверь. Из большой посеребренной трубы радио послышался усиленный голос диктора:

ВНИМАНИЕ! ГРАЖДАНЕ ПАССАЖИРЫ!

ОТСТАВШИЙ ОТ РОДИТЕЛЕЙ МАЛЬЧИК

НАХОДИТСЯ В КАБИНЕТЕ

НАЧАЛЬНИКА СТАНЦИИ…

Травка слушал и ничего не понимал: какой мальчик? От каких родителей?

Радио будто знало, что с первого раза Травка ничего не поймет, и заговорило опять:

ГРАЖДАНЕ! ПОВТОРЯЮ!

ГРАЖДАНЕ ПАССАЖИРЫ!

ОТСТАВШИЙ ОТ РОДИТЕЛЕЙ МАЛЬЧИК

НАХОДИТСЯ В КАБИНЕТЕ

НАЧАЛЬНИКА СТАНЦИИ…

- Это о тебе говорят, - сказал начальник станции.

«Верно ведь! - подумал Травка. - Если папа уехал без меня, значит я от него отстал. А папа - мой родитель».

Во всех помещениях вокзала были такие же трубы -громкоговорители. Голос диктора раздавался и в первом, и во втором, и в третьем зале, на перроне и в вокзальных коридорах.

Пассажиры, сидевшие с детьми в зале ожидания, порадовались за папу: вот и нашелся пропавший сынишка. Даже тот мальчонок со светлыми кудряшками и то порадовался.