Приключения трёх друзей в Музыкальном королевстве

Мальчик с интересом рассматривал новую знакомую и представил, как её можно нарисовать в нотной тетради. Сначала пишешь кружочек и закрашиваешь его. Потом от него с правой стороны рисуешь вверх палочку, и, наконец, наверху опять же, вправо делаешь хвостик. «Занятно», – подумал будущий композитор.

Секретарь критически осмотрела прибывших гостей и сказала:

– Все виды транспорта оставляйте у ворот!

– Ко-ко-ко! Как это у ворот?! – закудахтала избушка на курьих ножках.

– Указ вышел от Василисы Премудрой – после того, как Емелина печка задавила две восьмые ноты – транспорт в город не пускать! – пояснила секретарь.

Пришлось избушке, ступе и метле остаться у ворот.

РЕКОМЕНДАЦИИ К ПРОСЛУШИВАНИЮ

«Старый рояль», музыка А. Ермолова на слова М. Загот – рояль, клавиши.

Глава 23. Удивительный город

Что путешественников поразило больше всего, так это обилие сцен на улицах. Через каждые три-четыре дома обязательно стояла красивая, яркая сцена с настоящим занавесом, а некоторые, даже, со спецэффектами. Чаще всего сцена не пустовала. На ней выступали артисты.

– В нашем городе, – голосом телевизионного диктора заговорила Восьмая, – сделано всё для блага её жителей – восьмых нот. Раньше с нами не считались, потому что мы – короткие ноты и короткие звуки. Мы очень быстро звучим, и поэтому более длинные ноты относились к нам высокомерно. Но ведь мелодия без восьмых нот скучна и неинтересна! Именно мы, короткие ноты, придаём музыке волнение или восторг! Секретарь-нота так разволновалась, что уронила указку. Галантный Ванечка тут же поднял её и подал Восьмой, чем вызвал благодарную улыбку. Загогулина-рогатка молча смотрела на всех и лишь переводила взгляд с одного на другого.

В это время со сцены, мимо которой гости проходили, раздались ритмичные звуки БАРАБАНОВ И МЕДНЫХ ТАРЕЛОК. Все остановились и повернули головы. На сцене стояли две УДАРНЫЕ УСТАНОВКИ, на которых мастерски играли две восьмые.

– Ничего себе! – воскликнул Ванечка и пожалел, что оставил балалайку в ступе.

Он будто прирос к сцене, так ему понравилось увиденное. К сожалению, сова его восторгов не разделяла и нетерпеливо замахала крыльями.

Группа двинулась дальше, но через четыре дома снова остановилась. На этот раз сцена была выдержана в золотых тонах. Из-за кулис выскочили две восьмые с электрогитарами и активно заиграли, время от времени делая различные гимнастические кульбиты. Это было так захватывающе, так здорово, что наши зрители зааплодировали. Кот не выдержал, выскочил на сцену и заорал не своим голосом, запел, значит. Баба-яга радостно захлопала в ладоши: «От шалун, а?» Она замахала рукой и закричала:

– Давай-давай! Знай наших!

– И-ех, отвёл душу, – сказал довольный артист, вернувшись в дружеские ряды.

– Предлагаю пройти дальше, – приветливо сказала нота-секретарь, и все тронулись за ней, но, как вы уже догадались, далеко не ушли.

Тёмно-красный занавес был закрыт, но музыка уже звучала. Ванечка даже подумать не мог, что голос трубы может быть таким нежным. Тяжёлая материя поехала в стороны, и все увидели двух трубачей на авансцене. Когда занавес открылся второй раз, на лесенке стояли два певца. И кто бы мог подумать, что голоса могут так прекрасно сочетаться со звуками трубы?

– Милой, – громким шёпотом спросила Баба-яга, – почему эти восьмые всё время парами выступают?

Восьмая услышала вопрос и поспешила ответить:

– Восьмая не может звучать одна, их обязательно должны быть две. Вот вы, бывает, слушаете музыку и хлопаете в ладоши все вместе, чётко – раз-два, раз-два. Это вы отхлопываете каждую ДОЛЮ. Мы – нотки короткие, и на один «раз» приходится две восьмых. Поэтому они всегда вдвоём.

– Но вы же одна! – возразил Ванечка.

– Для таких случаев существуют паузы, то есть, молчание в музыке. Я всегда хожу в паре с ВОСЬМОЙ ПАУЗОЙ, – секретарь показала на загогулину-рогатку, которая её сопровождала. – Видите, у неё рта нет? Это потому, что она всегда должна молчать.

После этих слов восьмая пауза активно замигала своими круглыми глазами. Словно в подтверждение сказанного, на сцене новая пара восьмых играла на синтезаторах.

– Смотрите, клавиатура, как у рояля, – подал голос медведь, – только какая-то маленькая.

– Точно, всего три октавы, – подтвердил Ванечка.

Они двинулись дальше за Восьмой-секретарём и её напарницей – Восьмой паузой.

– А сейчас мы с вами идём на шародром, – сообщила экскурсовод. – Это – любимое увлечение жителей нашего города.

– А что это такое – «шародром»? – удивился медведь, услышав незнакомое слово.

ВОСЬМАЯ НОТА засмеялась и побежала вперёд. За ней, естественно побежала ВОСЬМАЯ ПАУЗА, следом – Ванечка, за ним – кот. Последней, верхом на медведе, ехала Баба-яга, не привыкшая к бегам. Сова преспокойно летела, как обычно. Оказалось, что шародром – это как аэродром, только на нём не самолёты взлетают, а шары с корзинами, в которых сидят отважные восьмые. Ванечка, задрав голову, смотрел на удивительное зрелище. Поражённая сова приземлилась Бабе-яге на голову, да там и замерла.