Приключения в книжном магазине

Петр относился к жизни легко. Очень легко. Возможно, даже слишком легко. Он считал, что жизнь так удивительна, интересна и забавна, что о ней необходимо как можно чаще говорить. И желательно подольше…

Говорить же Петр просто обожал а главное, умел. В разговоре с ним люди как-то по-особому расслаблялись и охотно доверяли самое сокровенное. Трудно сказать, почему. Возможно, потому, что в отличие от многих других любителей побеседовать, Петр не набрасывался на человека, а начинал диалог вкрадчиво, не торопясь. Во время разговора с ним почти у всех собеседников на лице появлялось одинаковое выражение. Это было некое благодушие, смешанное с сонно-задумчивой радостью. Многие с удивлением замечали, что им «влезли в душу» лишь после разговора с Петром. Но поздно тайные мечты и наболевшие переживания были уже высказаны, и оставалось лишь надеяться, что Петр сохранит их в секрете. Иногда так и было…

Свою способность к общению Петр подметил еще в детстве, и с тех пор не раз удивлялся себе. А со временем перестал удивляться, решив, что это Дар Свыше, которым грех не пользоваться. Возможно, из Петра вышел бы великий артист, пойди он в театральное училище, как предлагали школьные учителя…

Но потом все изменилось, поскольку Петр увлекся пивом, вином и водкой. Как это началось, он и сам толком не заметил. Эти популярные напитки он стал употреблять еще с десятого класса — понемногу, по праздникам, а после поступления в университет помногу и далеко не только по праздникам…

— Ну что, выпьем пивка? предлагали ему знакомые. А то здоровья слишком много, надо же его тратить…

— Можно! — соглашался Петр. — Кстати, а вы знаете, что алкоголь полезен для здоровья?

— Да ну?

— Конечно! В небольших количествах его выделяет и сам организм… Так давайте ему поможем!

Очень скоро, уже на первом курсе, здоровье стало пошаливать — кололо в правом боку, часто болела голова, дрожали руки… Но главным было то, в чем Петр не хотел признаваться самому себе его Дар угасал. Постепенно это проявлялось все сильнее. Все чаще попытки завязать разговор оканчивались неудачей, а с трудом завязанные беседы неожиданно прекращались. Причина, как смутно понимал Петр, была связана с самоконтролем. Он разучился вовремя делать паузы. Произнося речь, увлекался и не мог остановиться. В очередной критический момент Петр ясно чувствовал, что его опять понесло. И при этом прекрасно видел, что на лице собеседника зреет удивление, превращается в улыбку, а улыбка исчезает, уступая место нетерпению. Видел — но ничего не мог с собой поделать. Или — не хотел…

— Понимаете, наша Вселенная бесконечна! восторженно внушал он девушке, которая слушала вполуха, набирая сообщение на сотовом телефоне. — К тому же она еще и расширяется! Как известно, галактики разбегаются друг от друга — причем чем дальше они от нас расположены, тем быстрее… Что из этого следует? Как вы полагаете?

— А? девушка рассеянно посмотрела на него. — И что же?

— Ну как же? Конечно, то, что когда-нибудь Вселенная начнет сжиматься! Впрочем, расширение может быть и бесконечным… Понимаете, приблизительно через 10 миллиардов лет после Большого Взрыва…

— Вообще-то, я спешу, небрежно сказала девушка. — Вот, кстати, моя маршрутка.

— Ясно… с досадой произнес Петр. А номер телефончика оставите?

— В другой раз.

— Когда же? Ведь Вселенная бесконечна!

— Рано или поздно. Ведь когда-нибудь она начнет сжиматься.

Таким образом, столь любимый Петром процесс общения теперь стал часто прерываться весьма неприятным образом. Один за другим собеседники уходили, оставляя Петра голодным. Но он не сдавался, вновь и вновь предпринимая попытки — иногда успешные, но все чаще и чаще провальные…

В тот осенний вечер Петр возвращался со дня рождения, который отмечали в общежитии его случайные знакомые. Добредя до остановки, прислонился к дереву и стал ждать. Но то ли автобус все не приходил, то ли Петр часто засыпал и пропускал один рейс за другим, только уехать никак не удавалось. Сознание временами гасло, а когда наступало прояснение, Петр смутно ощущал рядом какое-то движение. Вроде были какие-то звуки, кто-то что-то ему говорил, но ответить не хватило сил. Затем внимание опять куда-то ускользнуло, и все погрузилось в засасывающий мрак.

…В голове гудело. Петр с трудом открыл глаза. «Где я?» — мелькнула привычная уже мысль. Последние два месяца Петр все меньшее удивлялся тому, что видел вокруг при пробуждении. Он уже обнаруживал свое присутствие под кроватью, на балконе, в шкафу, а однажды — на шкафу.

Ага, он дома, встал с кровати и на что-то опирается… Нет, видимо на даче… Или опять на балконе общежития, потому что на полу не хватило места?.. Нет, это было вчера. Вдруг Петр ощутил холод, и что в своих объятиях он сжимает нечто твердое и неустойчивое. Оказалось, что это дерево, которое слегка покачивалось от сильных порывов ветра.