Приключения в междумирье. Ошибка бабушки

– Слушай, а почему это против традиций? Ладно, вы выбираете в ильмиры самых худых человечек, но материнский инстинкт у них должен быть? Хоть в зачаточном состоянии? – вяло поинтересовалась Вера, лишь бы не брести к парколу в унылом молчании.

– Чистый материнский инстинкт не связан с душой, он есть и у животных, это физико-химическое явление в организме женщины, и если он проявляется, то его сразу убирают – это не сложное и совершенно безопасное для женщины медицинское вмешательство. Так что все ильмиры спокойно расстаются с детьми.

Вера застыла на месте от потрясения.

– Вы намеренно обрываете связь матери с ее ребенком?! – воскликнула она.

– Вера, настоящая связь – это любовь матери к ребенку, душевная привязанность к нему, а не голый инстинкт! Поэтому изначальной материей и выбирались всегда особи, к любви не способные, а мы всего лишь восстанавливали их организм после родов, в том числе – и гормонально-химический баланс приводили в норму, убирая этот инстинкт, который без любви все равно со временем исчез бы, мать сбежала бы в свой мир, а ребенок остался бы на всю жизнь с ощущением страшной потери. У любящей матери стремление быть рядом со своим ребенком в принципе уничтожить нельзя! А ильмиры к этому расставанию с дитём изначально готовы, такое отлучение от ребенка и подразумевает договор продления рода!

– Бред, это какой-то бред, вы живете в совершенно извращённом мире, – простонала Вера.

– Он не извращенный, это просто мир без любви, – отрезал Квазик. – Если останешься – привыкнешь. Кстати, в нашем мире любое воздействие на разумное существо производится только с его согласия, ильмиры сами просили избавить их от «ненужных переживаний» – и это их определение, не мое! Что тебя так возмущает? Ты же сама говорила утром, что любовь тебе не важна, важно лишь уважение и совместимость характеров: вот именно так хранители и живут, Вера, – в уважении друг к другу и притирках к характеру спутника жизни.

Иногда на удивление противно выслушивать собственные любимые фразы из чужих уст – не замечали?

Только теперь Вера полностью увидела окончательный сценарий этой странной затянувшейся сказки «наоборот», которая вдруг свернула в классическое русло, к стандартному счастливому эпилогу, в котором главная героиня, вернув себе молодость и красоту, испытав много приключений и всему обучившись, достается в жены распрекрасному принцу.

Все проблемы и непонимания позади, с принцем сложностей в отношениях не предвидится – юных хранителей проще простого увлечь душевным теплом, ей не раз это повторили, а теперь Вера знала, что речи демонов следует понимать только в буквальном смысле и верить каждому слову! Так что ждет ее с этим синеглазым красавчиком долгая жизнь и совместные дети.

Итак, чудовище отпускает похищенную красавицу. Оказывается, оно с самого начала не было намерено оставлять ее при себе, ему настырные, во все дела влезающие девицы без надобности. Чудовище захватило девушку не для себя, омолодило её и обучило элементарным знаниям тоже не для себя, а для классического прекрасного принца и теперь честно передает ему свою добычу. Красавица падает в объятия юного красавца, все довольны и счастливы. Хэппи энд, так сказать.

А кто-нибудь спросил у красавицы – хочет ли она менять свое чудовище на принца?! На совершенно чужого принца, а не волшебным образом изменившегося монстра? Да и не монстра вовсе: Квазик добрый, умный, заботливый, ответственный, храбрый, мужественный, а к внешности она давно привыкла, и полосатая расцветка кажется веселенькой, и рога – роскошными, а про хвост и говорить нечего – ей мужчины без хвостов теперь как класс неинтересны. Почему она сразу не спросила Квазика о красивом юноше, что был продемонстрирован во время заключения договора? Как ее угораздило начать делать выводы самостоятельно, не разобравшись в ситуации, и так все перепутать?! С чего она взяла вообще, что ее ильмир – Квазик, как не сообразила давным-давно, что сватали-то ее за молодого и красивого?!

Боженьки, как она умудрилась совершить такую ошибку, не заметить очевидного, не подготовиться заранее к такому повороту и не убедить сразу же Квазика, что не нужен им третий лишний в этом чертовом договоре, что им и вдвоем отлично житься будет, без всяких принцев! О чем думала ее голова?! Как слушали ее уши, если не заметили, что Квазик ни разу прямо не назвал ее своей ильмирой?! Ильмирой рода – часто называл, а своей ильмирой – никогда.

И главный вопрос: как исправить эту ошибку?!

Или она неисправима?!

Неужели Квазик совсем ничего к ней не испытывает?! Вот так и передаст с рук на руки своему племяннику и сердце у него не дрогнет?!

Смятенных мыслей Веры не услышали. Чудовище взяло красавицу за руку и потащило в светлое будущее – к прекрасному принцу.

Конец.