Приключения ведьмы Мирославы

— Ничего хорошего, — буркнула я и вышла из горницы.

Мне подумать нужно было и с Клавдием посоветоваться. Увиденное мною мало что разъясняло…

«Ух, лети за Клавдием!» — мысленно попросила я сыча.

Дуновение ветерка подтвердило, что слова мои услашаны.

Медленно осмотрела дом старосты, настроилась на местного домового и узнала, что да как в семье заведено. Домовой дух был не общителен и зол, его угнетало то, что медленно, но верно убивало Устинью.

«Дрянь в дом вошла с девкой… Сил не хватает убрать ее!» — шелестел недовольно шелестел голос в моей голове.

«Знаешь, что тревожит покой твой?» — мысленно задала я вопрос.

«Знал бы, давно извел бы! Девку убить нужно, иначе не убрать эту заразу из дома!»

Только этого мне не хватало… Домовые духи обычно опекают семью, которая в их владениях живет. Но если что-то не по их душе, то житья семье не будет. Дух церемониться не будет — из дома изживет или уморит.

В данном случае, он выбрал второй вариант… Значит времени у меня крайне мало!

— ВОРОН, — в дом ворвался Юстас с ошалелым взглядом, — матушка-ведьма, ворон огромный на порог наш явился.

— Иду, — спокойно ответила я, удивляясь, зачем же так орать.

Стоило мне выйти на улицу, как Клавдий перелетел ко мне на плечо. Тяжелый ворон всегда так делала, когда хотел тишком поговорить. Тонкие коготки больно впивались в мое плечо, намекая на то, что ворон слишком напряжен.

Взглядом намекнула старосте и собравшимся зевакам, что за мной лучше не ходить. После чего отошла за дом.

— Что узнал, Клавдий? — не стала я ходить вокруг да около.

— Ворррронье собррралось! КАРРР! Бедаа пррришла!

— Сама вижу! Откуда беда?

— Чужаак! Каррр! Чужак в деррревню явился и беду пррринес с собой!

— Значит чужак… — вслух рассуждала я, — а староста не упоминал, что в Гремячево гость незваный явился.

— Я знаю его, госпожа ведьма, — напугал меня Олеус.

Вот ведь… Совсем страха перед ведьмой нет у парня!

— Смелый шибко? — недовольно усмехнулась я.

— Художник к нам в деревню пришел… — не обратил на мои эмоции внимания парень, — с пару недель уже. В гостиничном дворе остановился.

В словах Олеуса я слыша нотки неприязни и призрения.

— И что? Как пришел так и дальше пойдет, — пожала я плечами.

— Так я подсчитал… после того… как ваш ворон про чужака сказал. В то время странности начались.

— Какие странности? — сощурилась я.

— Народ, прознав, что Бенджамин художник, к нему поспешил. Интересно ведь… культуры у нас мало, сами знаете. Так вот, художник этот свои работы никому не показывает и таится ото всех. Отец хотел у него картину заказать в дом, пейзаж… или натюрморт какой, но художник отказал. Сказал, что лишь портреты пишет.

— Его право…

— Так-то оно так… Но ведь Устинья к нему как раз бегала портрет списывать.

А вот это уже интереснее…

— Говоришь, картины свои не показывает? — переспросила я у Олеуса.

— Не показывает… — подтвердил парень, — прячет в большой папке.

В воспоминаниях Устиньи были картины. Я не уловила четкого изображения, но знаю точно, что их было много. Это значит, что не от всех художник свой талант скрывает…

— Пойдем, проводишь меня к этому художнику, — вздохнула я и направилась со двора.

— Хорошо, — поспешил за мной Олеус.

Народ собирался вокруг дома старосты и перешептывался. Конечно, сама ведьма в деревню пожаловала… Событие большое!

— Скажи всем, чтобы расходились, — попросила я Олеуса, а сама направилась к безутешным родителям.

Столько муки и мольбы лилось на меня с материнским взглядом, что я вздрогнула.

— Что скажешь, матушка-ведьма? — дрожащим голосом спросил Юстас.

Ох уж это его «матушка»… раздражает жутко! Мне и четверти века нет, а он меня в «матушки» записал… Да не об этом сейчас!

— Обнадежить мне вас нечем, — развела я руками. — Времени мало, постараюсь разобраться что к чему. В горницу к дочери не ходите! Ничего не трогайте! Если что-то странное приметите, сразу за мной бегите! В доме не прибирайтесь и еду не готовьте! Лучше вообще все заприте и ступайте отсюда… пока не закончится все миром или бедой.

— Как же?.. Я свою кровиночку не брошу… — запричитала мать.

Я пожала плечами и вышла за калитку. Что сделать я сказала, а уж слушать меня или нет, решать им самим.

«Ух, оставайся здесь! Чуть что сразу ко мне лети» — обратилась я к сычу.

— Ууух, — едва расслышала я.

Где-то на середине пути меня нагнал Олеус. Он, молча, шел за моей спиной до нужного двора.

Гостиничный двор был пуст. Никто не встречал гостей, никто не следил за порядком…

Стоило мне переступить обитый порог, как повеяло могильным холодом. Потянув тяжелый воздух носом, я могла с уверенностью заверить, что рядом притаилась смерть.

— Хозяева… — выкрикнул из-за моей спины Олеус.

Я вздрогнула, но ругаться не стала.

— Не голоси, — одернула я мужчину, — нет тут никого.

— Но…

— Где живет художник знаешь? — прервала я поток вопросов до того, как он вылился на мою голову.

— На втором этаже, в левом крыле.

— Осмотрись здесь, а я пока его проведаю…

— Я с то… Вами!

Оговорка Олеуса меня позабавила.

Что я увижу наверху, даже предположить боялась, поэтому отказываться от сопровождения не стала.

— Пойдем, — кивнула я в сторону лестницы.