Приключения Весли Джексона

Мы стояли на обочине шоссе и ждали попутной машины, как вдруг со мной произошло нечто совсем удивительное. В первый раз за все время, что во мне звучал голос певца, взывающий: "Валенсия!" - я вдруг понял, кто этот певец.

- Что это тебя так поразило? - повторил Джо.

- Кто-нибудь поет в тебе? - спросил я.

- Никто, - отвечал Джо. - Будь они прокляты.

- Ну вот, - говорю я. - А я оттого счастлив, что во мне поет мой сын.

- Твой сын? - удивился Джо.

- Да, - говорю, - мой собственный сын.

Возле нас притормозил большой грузовик, и мы на него взобрались.

Водитель сказал:

- Прошлой ночью катил я вовсю по этому шоссе, как вдруг въезжает откуда-то сбоку этакая крохотная машина, прямо карлик, и срезает мне нос. Малюсенькая такая, еле видать, а как припустилась вперед, что твой перепуганный заяц, так я ее, ей-же-богу, до самого города не догнал.

Когда мы приехали в город, я сговорился с Джо встретиться в десять часов против отеля, где он должен был ужинать со знакомой девушкой, а там мы возьмем такси и вернемся в лагерь. Потом я зашел к отцу. Он спал, лежа в постели. Проснулся и говорит:

- Чертовски хотелось бы вспомнить, что я должен тебе рассказать.

- Ничего ты не должен мне рассказывать, успокойся.

- Нет, что-то обязательно должен рассказать. Помню, было что-то такое в те дни, когда ты еще не родился, что я решил непременно тебе рассказать, когда придет время, а вот что это было - позабыл.

- Ничего, вспомнишь как-нибудь в другой раз, - сказал я. - Как ты себя чувствуешь?

- Я думаю, не стоит мне ехать в Сан-Франциско.

- Почему?

- Думаю, лучше остаться с тобой.

- А почему бы тебе не поехать в Эль-Пасо?

- Я бы рад, - сказал папа, - в самом деле был бы рад, да черт возьми...

- Повидаешь маму и Вирджила, - сказал я. - У тебя ведь сейчас все в порядке.

- Это у мамы все в порядке, - сказал отец. - И у Вирджила тоже. А вот у нас с тобой...

- У меня все в порядке.

- Черта с два, - сказал отец. - Черта с два все в порядке. Мне был двадцать один год в 1919, когда я повстречал твою маму, узнал, какая она, и женился на ней. Мне был двадцать один год тогда в Сан- Франциско, но я был уже старик, как сейчас. Все эти годы я ждал, когда расскажу тебе то, что решил рассказать в свое время, а вот теперь, когда время пришло, я вдруг все позабыл. Я провалялся тут целый день и все тщился вспомнить, да куда там. У тебя-то самого все в порядке, это верно. Да на земле беспорядок, вот что. А человек должен жить на земле - ничего не поделаешь.

- Я видел по дороге китайский ресторан, - сказал я. - Пойдем отведаем китайских блюд.

- Но куда человеку деваться, чтобы жить можно было? - стоял на своем отец.

- Везде хорошо, - сказал я. - Вставай, отец, пойдем поедим.

- Сначала выпьем, - сказал отец.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Весли знакомится с писателем и пишет за него сценарий учебного фильма о пользе физкультуры

Когда мы с отцом приехали в Огайо, там было холодно и бело от снега, но в начале мая, как раз перед тем, как я получил приказ возвращаться в Нью-Йорк, появилось солнце, снег стаял и множество красок заблистало вокруг в новом, свежем сиянии года. Девушки стали неотразимо прелестны, я еле удерживался, чтобы не загораться страстью при встрече с каждой из них. Я еле удерживался от желания схватить их в объятия и целовать - за то, что они пережили еще одну зиму и были так восхитительны.

Работа в Огайо была у меня та же, что и в Нью-Йорке, и я был этим очень доволен, так как привык к столу и машинке. Работа была легкая, но нужно было участвовать в разных строях и смотрах и проходить все тот же круг обучения; физкультура, маршировка, классные занятия и, уж конечно, два-три учебных фильма в неделю.

Мне назначили койку одного малого, которого только что препроводили в госпиталь для исследования по поводу его повышенного интереса к тому, что он называл "лучами смерти". Ребята из этой казармы уверяли, что он и вправду сумасшедший, а поглядишь на него - такой же здоровый, как и все. Только он, кажется, верит, что в мировом пространстве скрыты какие-то смертоносные лучи, которыми стремится овладеть наука. Ребятам он рассказывал, будто он и сам работает над этими лучами и убежден, что в ближайшем будущем провернет через военное министерство в Вашингтоне нечто весьма значительное и секретное.

- Многого рассказать об этом не могу, - говорил он ребятам, - так как это самая грандиозная штука за всю эту войну, но думаю, я нашел решение задачи.

Ребята говорили, что он позаимствовал идею из какого-нибудь комикса.