Приключения Зеуана

Это тоже не настоящие имена, а космические псевдонимы. Нетрудно догадаться, что первая часть (Зе) новых имен была привязана к названию планеты, куда их готовили к отправке. Далее (заметили?) английский счет – один, два, три в русской транскрипции, правда, слегка искаженной. Надо сказать, что между собой приятели общались попросту, без приставки Уан, Ту, Фри.

Почему так странно были сконструированы псевдонимы котов астронавтов неизвестно, но это так. Зеуан напрочь забыл название своей родной планеты, племени, откуда он родом, название космической тарелки, на которой они с Зету и Зефри летели и еще многое другое. А что точно знал и помнил, так это служебную инструкцию, которой их разведгруппа должна была следовать после приземления.

Для того, чтобы убедиться, что все идет по плану, оказавшись на Земле, Зеуан сразу должен был связаться с Зету и Зефри. Это первое, что нужно было сделать после приземления.

Да только же с кем связываться? Ему точно было известно (благодаря тому, что еще осталось от его суперспособностей), что его товарищей на Земле нет. Конечно же, у суперкотов, не было никаких технических средств, общение происходило на телепатическом уровне. Этому всему астронавты были хорошо обучены.

Вторым шагом предписывалось внедрение в любую подходящую человеческую семью в течение трех, в крайнем случае, пяти дней. Вот тут как раз у Зеуана возникли трудности, он ведь совершенно ничего не помнил о своем приземлении, ни места, ни даты, ни времени. Кто же знает, вдруг он, оказавшись на Земле, пролежал в беспамятстве три или пять дней, или даже дольше? А еще ведь потребуется время, чтобы найти нужную семью и поселиться там.

Вот если бы Зеуан слышал не только конец разговора про Настену и розовые бантики, но всю беседу Мишани и Степаныча, тогда бы он точно знал, когда прилетела тарелка, да не одна, а целых две! И он бы знал, что не прошло еще и двух суток с его появления на Земле.

И еще он бы понял, почему остался один на чужой планете, без товарищей Зету и Зефри, вернее предположил бы.

О! Это наверняка, проделки зловредной Мурыньи. Только как же ей это удалось? Уж сколько раз она пыталась захватить, победить суперкотов, да не тут-то было! Провалились все ее попытки. Победить суперкота, или взять в плен может только другой, более способный суперкот или компания суперкотов.

Она-то, эта самодурка, эта коварная и властная генеральша в его голове засела прочно, из памяти не исчезла, не стерлась, как многое другое. Даже имя он сразу вспомнил и облик удивительной красоты кошки в пушистой шубке. А вернее, в шубках.

Дело в том, что когда он ее вспоминал, много разных картинок проносилось перед глазами. Мурынья каждый раз красовалась в разных нарядах. То шуба беленькая, то розовая, то голубая, в полосочку, в крапинку, в цветочек, а то и с причудливым непонятным узором. Вообще генеральша, модница еще та! И каждое одеяние сидело на ней как влитое, будто в нем она и родилась! Как ей это удавалось, никто понять не мог, это были особые новейшие технологии в области изменения кошачьего имиджа, и держалось все в строжайшем секрете, попросту говоря, считалось это тайной племени, которым правила Мурынья.

– Племя рыбоедов? Или рыболовов? Рыбодралов? Не-е-ет. Как же, как же называлось мурыньино племя? Племя хвосторыбье? Рыбоморье? – мучился и напрягал свою память Зеуан.

Тут надо сказать, что совсем не случайно в название племени было связано со словом «рыба», очень любили коты аборигены морские деликатесы, а рыб, мелких рыбешек много водилось в тамошних водах. Потому кошачье население селилось на морских побережьях, на многочисленных островах и островках, чтобы быть поближе к вкусненьким рыбкам. Конечно, в рационе питания присутствовали и мыши, как же без них?! Их тоже немало водилось повсюду.

– Тьфу ты, ешкин кот, не могу вспомнить! – Зеуану казалось, что еще чуть-чуть и у него из глубин памяти выплывет это название племени! Крутилось в голове вроде как что-то связанное с рыбами, а никак! И он решительно отогнал от себя эти мысли, потом, это потом он вспомнит.

А сейчас о том, что безо всякого напряжения приходило само в голову. Это о предводительнице того самого племени, о прекрасной генеральше Мурынье. Надо сказать, что в любой шубке, в любом наряде она была ослепительно хороша. Но никакой новый наряд не помешал бы ее узнать. Красавицу всегда выдавала мягкая, присущая только ей грация, взгляд прекрасных желто-зеленых глаз, завораживающая плавная походка и остро заточенные особым образом коготки. Ими она, наверняка, могла бы задрать не только самого брутального кота, но и зверя покрупнее.