Приключения знаменитых первопроходцев. Азия

«Я хочу быть единственным хозяином в моей империи, и горе тем, кто явится сюда, чтобы вносить смятение в умы моих подданных, призывать к бунту и учить пренебрегать культом умерших предков. Когда Сей Матеу (так по-китайски звали преподобного Риччи) прибыл в Китай, он был совсем один. В первые годы вас было мало, у вас не было последователей и храмов в провинции. Но теперь в Китае много христиан, вы обратили людей в свою веру, и они признают только вашу власть и ваше слово. В годину потрясений, народных восстаний или голода они станут слушать только вас… А что же будет с нами, если вы обратите в христианство всех наших подданных? А как приняли бы у вас на родине китайских бонз и лам, если бы я послал их проповедовать нашу веру? Так знайте: я не желаю ничего слышать о миссионерах в провинциях! Их там быть не должно! Но я согласен позволить вам оставаться в Пекине. Моей единственной заботой является хорошее и разумное управление империей, поддержание в ней должного порядка и предотвращение, а при необходимости и подавление восстаний!»

Миссионеры не торопились отвечать покорностью на предъявленный ультиматум. На свой страх и риск они оставались в самых отдаленных провинциях, но стали более осторожны и действовали уже не с прежним глупым рвением, породившим столько бед.

Император же был столь великодушен, что закрыл глаза на их существование, позволив им прозябать в безвестности в глухих уголках страны и изредка обращать в свою веру китайцев.

Несмотря на жестокие преследования, христианские священнослужители сумели удержаться в Корее, стране, находившейся в некоторой, правда весьма условной, зависимости от Китая. Им даже удалось обратить в католическую веру довольно большое число корейцев, но все их попытки открыть страну для европейцев окончились неудачей.

Миссионеры попытались проникнуть на остров Формоза[235], обширнейшее владение китайских императоров, длиной в 100 и шириной в 30 лье. Очень долгое время европейцы ничего не знали о его существовании. До 1637 года в Европе не было никаких документов, где бы упоминалась эта земля. Первым, кто представил ученым достоверные сведения о восточной части этой территории, оказался голландский миссионер Кондидий.

Еще очень долгое время покров тайны окутывал края, о которых ловкие мистификаторы писали так называемые отчеты и доклады, но их быстро разоблачили. До XVIII века не было ни одной серьезной публикации об острове Формоза, куда проникали редкие миссионеры да еще более редкие мореплаватели. Из числа последних один достоин быть упомянутым особо, ибо его ждала громкая слава. То был граф Морис Август Бенёвский.

ГРАФ БЕНЁВСКИЙ[236]

Еще один представитель славной когорты искателей приключений, история странствий которого настолько невероятна, что похожа на сказку. И раз уж счастливый случай заставил нас упомянуть это имя, то автор полагает, что читателю будет интересно хотя бы вкратце познакомиться с историей его бурной жизни.

Граф Морис Август Бенёвский родился в Венгрии в 1741 году. В очень юном возрасте он поступил на военную службу к австрийскому императору, а затем по каким-то непонятным причинам внезапно вышел в отставку и отправился в Литву. Граф совершил несколько морских путешествий, во время которых изучал искусство управления кораблем.

В 1768 году граф Бенёвский предложил свои услуги польским мятежникам[237] и был возведен в ранг полковника, а позднее — и генерала кавалерии. Но конфедераты потерпели поражение, и Бенёвский попал в плен к русским. Его судили, через всю Сибирь провезли до Камчатки, где он и должен был отбывать наказание. Губернатор Камчатки очень хорошо принял графа и, встретив в лице ссыльного образованного человека, свободно говорившего на нескольких языках, поручил ему обучать своих детей французскому и английскому языкам.

Однако случилось непредвиденное: дочь губернатора, Анастасия, влюбилась в осужденного и заявила во всеуслышание, что хочет выйти за него замуж. Услышав столь решительное заявление и зная несгибаемый характер дочери, губернатор согласился на ее брак с графом. Он даже решил отпустить пленника на свободу, хотя и понимал, что рискует бесповоротно себя скомпрометировать. Но Бенёвский не хотел покинуть этот печальный край в одиночку, ибо состоял в заговоре с другими ссыльными, страдавшими от тягот угнетения и от разлуки с родными.

К великому огорчению графа, заговор был раскрыт. Однако любящая и преданная жена вовремя предупредила его, и Бенёвский сумел бежать. Вместе с ним бежали шестьдесят девять его бывших соратников.

В погоню за беглецами была послана целая рота солдат. Завязалось настоящее сражение, из которого граф и его друзья вышли победителями. Бенёвский сумел даже захватить небольшую крепость и получить столь необходимые деньги, оружие, боеприпасы и продовольствие. После многочисленных волнующих приключений Бенёвский добрался до Формозы и обосновался там.