Прикоснись ко тьме

Глаза вампира еще мигали, а рот скалился, когда голова покатилась и остановилась в футе от меня; каким-то чудесным образом она осталась в шлеме. Клянусь, губы вампира двигались, словно он из последних сил пытался дотянуться до моего горла, хотя вокруг головы уже расползалась лужа крови. Наверное, я вскрикнула от ужаса, потому что голем тут же пинком отбросил голову далеко в сторону. И все было бы ничего, если бы статуя, не рассчитав силы, не зашвырнула окровавленную голову так, что она, перелетев через стол Сената, со смачным шлепком ударилась о стену, отлетела в сторону и приземлилась прямо возле стула какой-то красотки с затейливой прической.

Мгновенно по полу разлилась лужа крови, на волосы дамы полетели алые брызги, сверкая, как крошечные рубины. Наклонившись, дама пошарила под столом, извлекла оттуда голову и вежливо предложила ее своему соседу, но получила столь же вежливый отказ. Сосед был занят тем, что освобождал стол от кровавых пятен; делал он это так: держал руку над поверхностью стола и вся разбрызганная кровь, устремляясь к нему, как железо к магниту, мгновенно исчезала.

– Надоело мне все это, – пожаловался он даме, и та понимающе кивнула, будучи занятой тем, что слизывала мозг с торчавших из головы шейных позвонков.

Я закрыла глаза, пытаясь справиться с приступами рвоты; хорошо хоть, что не завопила. Ну, во-первых, это означало бы проявить слабость в присутствии членов Сената, а мне это было ни к чему. Во-вторых, у меня все еще болело горло. В-третьих, мне не хватало воздуха, поскольку Томас был довольно тяжел. Я попыталась сдвинуть его в сторону, но это было все равно что двигать мраморную статую – он лишь нажал крепче, и я чуть не заорала от боли. Тогда он слегка расслабился, и мне показалось, что я лежу под нежнейшим атласом, только при этом нельзя было глубоко дышать или двигаться; тем временем рядом с нами сошлись в схватке Джек и стражник-вампир.

Я никак не могла понять, почему никто не убил стражника, когда тот, выхватив боевой топор, двинулся ко мне с таким выражением, какое можно увидеть на лицах большинства парней в лучших шоу канала «Плейбой». Если Сенат решил, что мне пора умереть, то не лучше ли было это сделать руками Тони? А если меня решили оставить в живых, то какого черта Луи Сезар стоит как вкопанный, вместо того чтобы пустить в ход свою рапиру? Возможно, он решил, что мимо Приткина, Рафа и Томаса стражнику не пройти; а если он ошибся? Лезвие топора выглядело жутко острым, к тому же я знала, как молниеносны движения вампиров. Доля секунды – и я стану основным блюдом для «Мисс Джорджия-1860», когда та выпьет свой аперитив. Тем не менее никто не двинулся с места, и только Томас подтянулся чуть выше, уткнувшись лицом в мой кружевной лифчик. Его лицо было спокойно, но я чувствовала, как бешено стучит его сердце. Не слишком приятно сознавать, что и ему страшно.

Я перевела взгляд – там, за темной головой Томаса, плясали отблески свечей, отражаясь в лезвии огромного топора, который находился всего ярдах в четырех от нас. Я застыла от ужаса, глядя на стражника, когда тот вдруг бросился ко мне, как разъяренный тигр. Тут-то все и началось. Превратившись в уродливое темно-зеленое нечто, Джек действовал мгновенно – я лишь успела заметить, как мелькнули бледные руки, и стражник уже лежал на земле, пригвожденный к каменному полу четырьмя ножами, два из которых были огромными, с широкими лезвиями и массивными деревянными ручками вроде тех, какими пользуются на кухне, остальные два – изящные, серебристые – принадлежали Приткину. Как только пленником завладел Джек, маг едва заметным движением руки заставил их вернуться обратно. Вспоров плоть вампира, ножи сами вылезли из его тела и заняли свои места: один спрятался в ножны, висевшие на руке Приткина, второй залез в его сапог. Затем маг вместе с големом подошли ко мне, чтобы помочь подняться. Томас, только что спасший мне жизнь, смерил меня холодным взглядом; его глаза поблескивали, как зеленые льдинки.

Консул сохраняла полнейшее самообладание, только на ее прекрасном лице между бровей пролегла морщинка.

– Осторожнее, Джек. Мне нужна информация, а не труп.

Джек ответил ей любезной улыбкой.

– Вы получите и то и другое, – сказал он, склоняясь над стражником.

Я быстро отвернулась; послышался звук вспарываемой плоти и треск костей. Видимо, Джек доставал свои ножи, отламывая жертве конечности. Я сглотнула подкатившую к горлу желчь. Надо же, а я и забыла, какие вещи иногда случаются во время заседаний суда.

– Как я уже говорил, мадам, mademoiselle явно нехорошо. Может быть, дадим ей отдохнуть?

Луи Сезар говорил так спокойно, словно ничего не случилось. Между тем Джек вынул из кармана маленький футляр, достал из него хирургические инструменты и деловито разложил их возле извивающейся жертвы. Я услышала его тихий и хриплый смех; отлично, хоть кому-то весело.

– У нас нет на это времени, Луи Сезар, ты же знаешь.