Прикосновение

Официант ушел. Они молчали. Руслан смотрел в окно. В стекле отражались лица командира и солдата, сидящих за соседним столом. Первый деликатно отвернулся в сторону, а боец уставился на них огромными глазищами. Руслан собрался рявкнуть на него, но секундой раньше командир наклонился к солдату, и тот, как по команде, мгновенно отвел взгляд. Она притронулась к руке Руслана:

— Я не желала обидеть тебя.

Тебя! Да обижай, блондиночка, обижай! Я не прочь! Обижай, только смотри на меня вот такими глазами.

— Меня обилием еды на столе не удивишь, — улыбнулась она. — И выпивкой тоже. Не один банкет в мою честь давали! И еще одно обстоятельство. Я ведь старше вас, а старшему непростительно терять голову…

Вас? Зачем же так официально? Или я чем-то успел обидеть ее? Минутой раньше было «тебя». И Руслан подвел итог первому тайму: один — один…

— Старики говорят, что не тот старше, у кого за спиной годов больше, а тот, кто больше в жизни видел, — возразил он.

— Мне не хотелось бы тебя разочаровывать… — сказала она, отводя взгляд. Лицо ее стало задумчивым и строгим.

Мысленно исправив счет: два — один и глядя на нее, он вдруг почувствовал, что жизнь у нее была не из легких. Когда блондинка повернулась к Руслану, на лице ее вновь играла шальная улыбка, а глаза кокетливо блестели:

— Ну, пора и познакомиться, Руслан. Я — Зоя.

— А я Руслан, — выпалил он, и ее смех сконфузил его…

… Поезд приближался к городу. В вагоне появился пограничник, следом второй, а потом и офицер. Они попросили всех войти в свои купе и приготовить паспорта. Худенький солдатик развернул документ, посмотрел на фотографию и протянул командиру, Тот поднес бумагу к глазам, придирчиво уставился на печать, перебросил взгляд на Руслана, сердито спросил:

— Почему снимок давний?

Руслан вспомнил рассказ Урузмага о том, как военком не желал брать эту фотографию, требуя другую, но дяде не хотелось терять несколько дней, и он настойчиво доказывал, что этот снимок, на котором племянник был запечатлен в рубашке с распахнутым воротом и в каракулевой шапке, подаренной ему Урузмагом, — точная копия Руслана. Но вряд ли ему удалось бы уговорить военкома, если бы в этот момент в кабинет не заглянул большой приятель Урузмага, который, глянув на снимок, махнул рукой: «А-а, сойдет! Кто там будет приглядываться? Не мучь горца, Николай».

А оказалось, что приглядываются.

Пограничник укоризненно покачал головой:

— Здесь вы совсем молоды, — и показал фотографию солдатику: — Похож?

Тот деловито глянул на снимок, на горца, подтвердил:

— Чернявый.

— Куда едешь? — обратился к Руслану командир.

— Брат здесь у меня. Тоже в такой форме ходит, — кивнул он на его мундир…

… Дверь открыла дородная женщина с явственно проступающими на верхней губе усиками. Руслану не верилось, что это бабушка Зои. Она была из тех женщин, у которых после сорока лет трудно определить возраст. У Елизаветы Григорьевны было такое выражение лица, будто жизнь баловала ее и даже сейчас щедро оделяет ее всеми радостями. Она не удивилась, увидев на пороге, рядом с внучкой, горца в лохматой шапке, нагруженного чемоданами и перекинутым через плечо мешком-хурджином. Она смотрела на них, как на шаловливых детей, напоминавших ей о ее молодости. Она не рассматривала горца, не ахала и не охала. Перво-наперво стащила с его плеч хурджин. Стащила легко и просто, будто хурджин не весил под пятьдесят килограммов, а ей не было и сорока лет.

— Кавказец? — усмехнулась она и повернулась к внучке: — Ты что, в их краях шлялась?

— Бабуля! — укоризненно растянула губы Зоя и посмотрела на Руслана, взглядом сказав: мол, видите, какая она, еще и не такое выкинет. И тут же, как бы подтверждая ее опасения, Елизавета Григорьевна спросила:

— А где ж ты его подцепила? Или и туда дополз слух о твоих проказах? И князь поспешил через всю страну с этими подарками к нам?

Елизавета Григорьевна гнула свою линию, а Руслан с Зоей краснели, но чем сильнее были атаки бабушки, тем слаще было у него на душе.

— В гостинице номеров не оказалось, — пояснила Зоя.

— Иначе вы остановились бы в гостинице, — подхватила Елизавета Григорьевна. — И бедные родственники еще несколько дней не видели бы свою Зою. — И невинно добавила: — А так и нам хорошо, и вы ничего не упустите…

Но угостила она их на славу. Потом погнала Руслана в ванную, куда внесла ведро горячей воды, не обратив никакого внимания на раздетого горца, сконфузившегося от ее неожиданного нашествия.

— Подтянуть ноги! — приказала она и вылила горячую воду, заставившую его подскочить…

Уложила она Руслана в гостиной, предварительно кивнув на одну из трех дверей:

— Баловень судьбы обитает там. — И лукаво пояснила: — Будет храпеть — стучи в дверь! — и трудно было понять, чего, в ее словах было больше: подзадоривания или насмешки; перед тем как погасить свет у себя, она еще раз заглянула в гостиную и громогласно, на весь дом, явно для того чтобы слышала внучка, заявила Руслану: — Тебе повезло: никто не будет мешать спать — ее родители на даче, — и, победоносно глянув на него, плотно прикрыла дверь.