Прикосновение

Было что-то чрезвычайно интимное в перебирании личных вещей мужчины, почти такое же, как рассматривание сакраментальных частей его тела, не допустимое ни с кем другим, кроме спутника жизни. Во всяком случае, так представлялось Джуд, когда она рылась в его несессере, набитом щетками и расческами, бритвенными принадлежностями и флаконами. Касаясь шелковистой ткани мужских рубашек и ворсистой поверхности его курток, она словно ласково гладила мужчину, который будет их надевать. И даже его носки обладали для нее неповторимой привлекательностью. Никогда в своих самых необузданных фантазиях Джуд не могла представить себе, что восхищение одеждой мужчины вызовет у нее прилив краски к щекам и испарину на лбу. И в этот момент она полностью осознала, в каком отчаянном положении оказалась: она стояла над парой носков, а голый мужчина, прикрытый всего лишь одеялом, съежившись, сидел в кресле в трех шагах от нее.

— Вот. — Раздосадованная неожиданным поворотом собственных мыслей, Джуд вытащила пару белого нижнего белья и засунула все остальное обратно в сумку.

Придерживая одной рукой одеяло, Макензи слепо протянул другую руку, чтобы взять одежду, и храбро решил одеться сам, но в тот момент, когда он наклонился, чтобы засунуть ногу в левую штанину, его большое тело опасно покачнулось. Схватив Долтона за плечо, Джуд прижала его к высокой спинке кресла и мрачно взглянула в лицо тому факту, что одевать его придется ей.

— Я вам помогу.

Ее решительный тон нисколько не ослабил той паники, которая царила внутри ее, и не придал уверенности ее намерению отнестись к этому как к подковыванию лошади или одеванию Сэмми; на самом деле он не уменьшил ее волнения, а только увеличил вес мужской ноги. Джуд обхватила рукой икру, а потом просунула ладонь под пятку, чтобы направить пальцы Долтона в отверстие белья, и эти простые действия вызвали массу возбуждающих ощущений. Джуд не сомневалась, что, когда ее грудь коснулась покрывавшей ногу ткани, Макензи услышал, как ее сердце бьется, словно пойманный на крючок лосось. У Макензи была чудесная нога, а Джуд никогда не считала ноги простыми опорами, опоры были чем-то неодушевленным, все слышали поговорку: «Ему не на что опереться».

Запутавшись в своих метафорах и в приведенных в смятение чувствах, Джуд в растерянности разглядывала фланелевое одеяние, которое она подтягивала к левому колену Макензи. Что-то было не так, но она не могла сказать, что именно… Затем она снова закраснелась, как восходящее солнце, потому что, если бы продолжила, ей пришлось бы застегнуть сзади, а клапан на двух пуговицах оказался бы по центру спереди.

— Есть какая-то причина тому, что это занимает столько времени? Неужели вы никогда раньше не одевались?

— Разумеется, одевалась, — огрызнулась Джуд, почувствовав, как у нее испортилось настроение. — Только я, кажется, я неправильно выбрала опору… э-э… то есть натянула штанину не на ту ногу и… — Она беспомощно замолчала. — О, черт! — не удержалась она от грубого выражения и полностью заслужила его злорадную насмешку.

— Мисс Эймос! Такое выражение — и от леди!

— Замолчите и поднимите свою вторую ногу. То, что вы больны, не означает, что вы беспомощны.

— Он издевательски посмеивался над ней, пока она вытаскивала его правую ногу из, левой штанины и запихивала на ее место другую. Сейчас Джуд была слишком раздражена, и ей было не до смущения; она успела натянуть нижнее белье на его упругие бедра и только затем, когда наткнулась на свободно свисавшие края одеяла и заметила тень, тянувшуюся туда, где сходились его бедра, надумала снова покраснеть.

— Встаньте, пожалуйста, — с трудом выдавила она из себя, пока Макензи усиленно старался сдержать тихий смех.

Чтобы встать, ему пришлось опереться на плечи Джуд, и, оказавшись на ногах, он неуверенно покачивался и не отпускал Джуд, а она одним злобным рывком подтянула комбинезон ему до талии. Долтон задержал дыхание от такого излишне поспешного и резкого движения, и Джуд, к своему стыду, обрадовалась, что доставила ему неприятное мгновение.

— Вот так. Теперь садитесь. Полагаю, вы сами сможете найти на себе пуговицы, а я приготовлю вам чистую постель.

— Что, наблюдать, как я с этим справляюсь, не так приятно, как вам казалось?

— Все равно что лечить больную собаку, мистер Макензи, только, я боюсь, ваш лай хуже, чем ваш укус.

— Ей была видна только одна половина его лица, и эта половина перестала улыбаться.

— Я уверен, что вы как раз на это рассчитываете, мисс Эймос, — сказал он и замолчал, а Джуд замерла в дверях; тишина затягивалась, и напряженность в комнате нарастала, пока он наконец с мрачным удовольствием не подытожил свои слова: — Но вы ошибаетесь.

Глава 6