Прикосновение, что нежнее ветра

— Ты — та, кто может быть кем угодно. Почему думаешь, что эти понятия взаимоисключаемы? — Улыбнулась Светлана и поднялась за чайником, чтобы подлить кипятка в кружки. — Вопрос в том, как ты воспользуешься даром. Захочешь ли что-то изменить или оставишь все как есть.

Меня прошибла молния понимания. Я чувствовала себя Ньютоном, которому на голову только что упало яблоко.

— То есть я могу изменить это окно?

Арт и Дари тоже осознали то, к чему привел разговор.

— Ты можешь его заколотить досками наглухо и прорубить новое! — Дари вскочила с места, расплескав чай.

— Ага, как Петр Первый, только не в Европу. — Пошутил Артем.

Светлана еще раз рассмеялась. Звонко и так по-юному.

— Но как мне это сделать?

Мысли судорожно проносились по подкорке, врезаясь друг в друга.

— А разве ты не начала его уже менять, встретившись со мной и рассказав о себе правду друзьям? Штурвал в твоих руках, моя девочка.

Действительно. Той гипотетической осенью мы не обсуждали мой дар, и я не знала ничего о том, что будет ждать в квартире на семнадцатом этаже.

— Когда умер Кирилл? — Спросила женщина, склоняясь ко мне и заглядывая в глаза.

— Летом. — Пересохшими от волнения губами сказала я. — А значит, что сейчас…он жив.

— Пока еще да. — Светлана положила свои руки мне на плечи и легко сжала. — И теперь ты должна сделать выбор. Примешь ли ты свой дар, чтобы изменить не только свое будущее, но и будущее других людей?

3

Уходила я от Светланы с непонятным ощущением в животе, как если бы воодушевленные бабочки устроили бой на выживание с трусливыми червяками сомнений. А еще в голове отложились ее слова о готовности принять под свое крыло, если в дальнейшем я бы захотела помогать не только себе и близким, но и другим людям. И призракам.

На площадке все еще мелькал размытый силуэт Кристины. Она блуждала в одиночестве, разглядывая землю под ногами.

— Идите к машине, я скоро. — Крикнула друзьям, сворачивая в сторону. — Мне нужно передать кое-что дочери Светланы.

— Но я не вижу там детей. — Сказала Даша, а потом застыла с приоткрытым ртом. — Аааа….

Дальнейшую реакцию подруги уже не разглядела, так как отвернулась. Вопросов о призраках мне от Витебской и Быкова не избежать, это пока еще они тактично сдерживали любопытство, но я уже предчувствовала сбивающую с ног лавину. Для себя решила оттягивать момент до последнего.

Девочка заметила меня еще издалека, на подходе к площадке. Она замерла, склонив на бок голову.

— Я помню тебя. — Сказала задумчиво, когда я подошла ближе.

Кристина взмыла чуть выше над землей, так что наши лица стали находиться на одном уровне. Как именно она научилась это делать, не знаю, но если мама медиум, то наверняка в этом есть какие-то преимущества.

— Много времени прошло, когда я в последний раз была здесь.

— Да, тогда ты была старше меня на чуть-чуть. — Она улыбнулась, одного из передних верхних зубов у нее не было. — И тоже с косичками.

— Прошло восемь лет. — Я сказала это с нажимом, чтобы слова, что последуют дальше, глубже проникли в ее сознание. — Это большой срок, очень.

Кристина насупилась, как это умеют делать дети ее возраста.

— Я знаю, на что ты намекаешь. Ты стала злой взрослой, вернулась меня прогнать.

— Я не буду прогонять. Ты сама должна захотеть уйти. — Я посмотрела на нее взглядом, наполненным нежностью, жаль, что нет возможности сжать в это мгновение ее маленькую ладошку. — Ты мучаешь свою маму. Она не может двигаться дальше. Ее горе длится уже больше восьми лет.

Девочка опустилась, так что ступни почти касались земли, она склонила голову и уперлась взглядом в кончики начищенных блестящих ботиночек.

— Мне не хочется ее покидать, ведь тогда мы будем скучать друг по другу. Но и чтобы мама постоянно грустила тоже не хочу.

Я присела. Призрачный ли это ребенок или живой, взрослый никогда не должен смотреть на него свысока.

— Грусть останется с ней. Но она будет спокойна, так как будет знать, что твоя душа там, где ей положено быть.

Девочка кивнула. Порой взрослые заблуждаются, считая детей не способными понять многих вещей. Их глаза открыты шире, она подмечают детали, рассуждают о мире вокруг, не обремененные принципами, нормами и границами. Кристина вновь посмотрела на меня, морщинка на лбу разгладилась, и темно-синие глаза как у матери заиграли радостным блеском.

— Тогда ты станешь моей названной сестричкой и будешь проведывать маму?

Сглотнув тяжелый ком, я кивнула и вытянула мизинчик. Мне было наплевать, как выгляжу со стороны, странная, болтающая сама с собой девушка на детской площадке. Девочка протянула свой. Сделали видимость, что соприкоснулись.

— Обещаю.

Когда я подходила к машине Артема и обернулась на площадку, призрака там уже не было.

— Все хорошо? — Аккуратно спросила подруга, всматриваясь вдаль, будто бы желая разглядеть то, что видели мои глаза.

— Думаю, что теперь да.

…

После встречи со Светланой мы с ребятами поехали в общежитие Даши, чтобы немного привести мысли в упорядоченное состояние.