Прикосновение Фейри

Атан знал обо мне. Он знал моё происхождение и секреты. Более того, он знал про меня больше, чем я сама. Неведение, может, и было блаженным, но мне нужно узнать своё прошлое. Мои секреты подвергали меня опасности, особенно когда окружающие знали секреты, о которых я даже не догадывалась. Если я о них не знаю, я не могу подготовиться. Я не буду готова.

«Готова к чему, Леда?» — спросила я у себя.

Я содрогнулась при мысли о последствиях — опасностях, которые ждали на моем пути, минах, которые хоронились в моем прошлом, дожидаясь, когда я на них наступлю.

Почему Фарис держал меня под рукой? Он определил меня в свою команду, потому что считал, что я его дочь? Или потому что он знал, что Зарион — мой отец, и если держать меня под рукой, то ему может представиться возможность разоблачить его брата — а в процессе и меня? Совсем как он разоблачил другого ребёнка своего брата.

Поэтому он проинструктировал полковника Файрсвифта беречь бинокль? Бинокль мог разоблачить мой секрет? Если так, то это лишь вопрос времени. Фарис сказал полковнику Файрсвифту, что я ему всё ещё нужна. Я думала, что нужна ему только для поисков Зейна, но что, если у него на меня другие планы? Что, если само моё существование — ключ к разрушению остатков поддержки Зариона в совете богов?

Я сжала кулаки, пытаясь унять дрожь в мышцах. Я не могла осмыслить то, что я только что узнала. Я просто не могла.

После побега из крепости Сони я решила, что должна полностью раскопать корни своего происхождения и узнать, кто мои родители. Я и не ожидала счастливого воссоединения семьи. Я просто должна знать. Возможно, это не лучшая идея. Копание в прошлом ни к чему хорошему не приводит. Это все равно что пинать осиное гнездо. Так всегда говорила моя приёмная мама Калли.

Отмахнувшись от этих метафорических ос, я выбросила из головы все мысли о своём прошлом. Мне нужно сосредоточиться на чём-нибудь другом. Мне нужно выбросить из головы ужасную правду, что мой отец — Зарион или Фарис. Они оба презирали меня. Зарион хотел моей смерти. А Фарис ещё хуже. Он хотел использовать меня как инструмент, а затем избавиться от меня как от мусора на обочине шоссе.

Я постаралась думать о грядущих испытаниях, но все они как будто вели обратно ко мне. К моему разоблачению.

Нет, мне нужно что-то другое. Мне нужна миссия, цель, что-то, что не имело отношения к моему прошлому. И именно такое только что пришло мне на ум.

— У меня кошмары, — сказала я Неро.

— Это можно понять, — он взял меня за руку и принялся выписывать успокаивающие круги большим пальцем по внутренней стороне запястья. — Ты находишься в постоянном стрессе.

— В этих кошмарах есть женщина, и она убегает. За ней гонятся солдаты. Они ловят её и садят в тюрьму.

— Твой разум пытается осмыслить всё, что с тобой происходит.

— Я не думаю, что это сны, — сказала я. — Я думаю, это воспоминания. Эту женщину удерживает один из богов.

— Какой именно бог? — спросил он у меня.

— Я не знаю. Я ни разу не видела лицо бога. Во время последнего раунда карточной игры в Легион в нашем последнем испытании, я слышала, как она говорит с богом, который держит её в плену.

— Так вот почему ты в конце так сильно отвлеклась.

— Да.

— Что ты можешь сказать про голос бога?

— Очень немного, — ответила я. — Голос бога искажался и приумножался, как это бывает, когда они пытаются нас запугать. Это работало. Женщина была сильно испугана.

— Кто эта женщина?

— Я не знаю. Я не видела её лицо. Я почти ничего не видела. Воспоминания окутаны тенями. Я знаю одно: это недавнее воспоминание. Бог упоминал, что вскоре начнутся испытания Легиона.

— Ты хочешь спасти эту женщину.

— Она страдает.

— У богов немало пленников, — сказал он мне. — Все они страдают.

— Я знаю. Но эта — другая. Я знаю, что это так.

— Где её держат?

— Я не знаю.

Выражение его лица оставалось жёстким.

— Ты думаешь, что я сошла с ума, раз хочу её спасти.

— Конечно, ты сумасшедшая. Это одно из твоих лучших качеств, — произнёс он, и его смешок напоминал низкое мурлыканье. Он положил руки на мои плечи. — Но нам придётся отложить спасательную операцию, пока у нас не будет больше информации.

Неро прав. Признание этого факта не приглушило жгучую потребность спасти эту женщину и положить конец её страданиям. Когда я испытывала эти воспоминания, ощущалось всё так, словно я сама их проживала. Может, я и мало что видела, но я всё чувствовала: её страх, её панику, её отчаяние.

— Ладно, мы подождём, — согласилась я. Если вслепую вломиться в замки богов в поисках женщины, ничем хорошим это не закончится.

Ирония в том, что именно это ожидалось от нас в этих испытаниях: вламываться в замки богов.

Я посмотрела на богов, пререкавшихся на другом конце палаты аудиенций. Едва ли это можно назвать той безмятежностью, которую ожидаешь увидеть в раю.

— Так что теперь? — спросила я у Неро.

— Следующее испытание начнётся утром. Переоденься, встретимся через полчаса в спортзале.

— Для чего?

Его зелёные глаза сверкнули.

— Для тренировки.

— Ты уже не возглавляешь тренировки Хрустальных Водопадов, — поддразнила я его, усмехнувшись.