Прикосновение к огню

Синяки, полученные на пожаре четыре дня назад, стали уже светлеть, но измученное тело все еще требовало покоя, поэтому она старалась двигаться поменьше и не обращала внимания на беспорядок, воцарившийся в ее обычно чистеньком домике.

— А вы что, бездельники? — сказала Лу, обращаясь к попугаям. — Не помогаете, так хоть бы не мешали. Вели бы себя тихо, дали бы человеку поспать после ночной смены.

Молчание.

— И не воображайте, что я обязана занимать вас. Вас теперь двое, вот вы и развлекайте друг дружку.

Опять молчание.

— Если хотите, — ей было не по себе под взглядом двух пар глаз-бусинок, — я оставлю телевизор включенным, так что вы сможете пересмотреть все новости на свете.

Лу поднялась, подхватила пакеты с покупками и направилась на кухню. Выгрузив замороженные продукты в холодильник, она присела к столу и развернула вчерашнюю газету.

Крупный заголовок на первой полосе гласил: НОВОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ПОНЕДЕЛЬНИЧНОГО ПОДЖИГАТЕЛЯ!

У Лу ослабли коленки. Она стала торопливо читать. На этот раз поджигатель сделал свое дело на Вестерн-бранч: пожар полностью уничтожил недостроенное здание. Мурашки забегали у нее по коже, когда она стала рассматривать фотографию пожарища. Этот дом стоял всего в нескольких милях отсюда.

Понедельничный Поджигатель. Ходит где-то совсем рядом, может в любую минуту встретиться ей на пути. После пожара на верфи Лу уже не чувствовала себя в безопасности. Понедельничный Поджигатель вошел в ее жизнь.

В памяти постоянно возникало какое-то неясное воспоминание о той ночи, но, когда она пыталась его поймать, оно ускользало.

— Яблочко! Яблочко! — закричал Элиу.

Очень вовремя. Лу бросила газету на стол, радуясь возможности отвлечься от мрачных мыслей.

— Яблочка нету, — сказала она, заглянув в соответствующий шкафчик. — Зато есть груши.

— Ты просто…

— Знаю-знаю все ваши ругательства, — перебила она. — Так что замолчите. Вот вам груша.

Она нарезала грушу на мелкие кусочки, положила их на синюю пластмассовую тарелку и вошла в гостиную.

— Хотите полетать? — спросила Лу, услышав скрежет когтей о жердочку.

— О-о, беби! — Элиу подался вперед и замахал крыльями.

Удерживая тарелку одной рукой, второй она открыла дверцу клетки. Эмили с шумом захлопала крыльями, и Лу отпрянула от неожиданности.

Элиу бросился на нее, отчаянно взмахивая крыльями, широко раскрыв острый клюв. Лу инстинктивно закрылась от него тарелкой. Попугай сильно стукнул носом по краю тарелки, схватив кусочек груши.

— Ой! — Лу выронила тарелку.

Попугай мгновенно развернулся в воздухе и снова бросился на нее.

Лу не верила своим глазам. Что стало с ее попугаями? Колени сами собой подогнулись, и она упала на ковер, чтобы избежать атаки.

— Элиу! — крикнула она. — Прекрати!

Эмили заверещала у нее за спиной, и Лу похолодела. Ей не выдержать войны на два фронта. Она попыталась подняться, но ее левая нога угодила в тарелку с фруктами. Лу поскользнулась и упала прямо на клетку. Эмили, еще не успевшая вылететь оттуда, стала в панике неистово бить крыльями по рукам, ухватившимся за прутья.

Клекот Элиу раздался сзади. Она повернулась ему навстречу. Как в замедленной съемке попугай завис неподвижно на одном месте, дав ей возможность разглядеть его до последнего перышка, даже увидеть свое отражение в круглых черных глазах-бусинках. Лу закрылась рукой, защищая лицо. Боль пронзила предплечье, когда острые когти процарапали длинные кровавые борозды от локтя до запястья.

Лу бросилась к открытой двери. Через мгновение она очутилась в кухне, с силой захлопнув за собой дверь.

Тяжело дыша, Лу привалилась к двери, чувствуя щекой прохладное, крепкое дерево. Если бы сейчас за ее спиной послышался шум крыльев, она бы не удивилась. Все было нереально, как в фильмах ужасов Альфреда Хичкока. Но за дверью стояла удивительная тишина, словно еще мгновение назад не раздавались в гостиной яростные крики птиц.

Лу закрыла глаза, стараясь унять дыхание. Сердце билось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

Затем, вздрогнув от страха, Лу услышала голос Элиу. Он пел песню Синатры, которой его научил Вейд.

— О-о, беби!

Она села на пол, подтянула колени и уперлась в них лбом. Горячие слезы потекли из глаз; в прошлый раз она плакала в ночь пожара, когда была на волосок от смерти. Но сейчас текли иные слезы. Слезы обиды. Девять лет они с Элиу жили душа в душу. Она любила его, прощала все птичьи причуды, даже эти дурацкие ругательства и насмешки.

А теперь… А теперь с ним надо что-то делать. И чем скорей, тем лучше.

Она добралась до телефона и дрожащими руками набрала номер ветеринара.

— Приемная доктора Сигрейва, — ответил голос ассистента.

— Говорит Лу Малотти. Мне срочно нужен доктор.

— Извините, пожалуйста, но у него…

— Мне! Срочно! Нужен! Доктор!

Наверное, голос у нее был страшен, потому что ассистент сразу запнулся, и через минуту в трубке раздался голос ветеринара.

— Доктор Сигрейв. Что случилось, мисс Малотти?

— Элиу напал на меня! — сказала она, стараясь не разреветься. — Я открыла клетку, чтобы накормить их, а он кинулся прямо на меня. Ну точно как в фильме «Птицы».

— Как вы себя чувствуете?

Она вздохнула.