Прикосновение холода

Шум ее шагов был здесь гораздо громче, так как звук эхом отдавался от потолка, и она все еще передвигалась тем медленным, странным способом.

Через ряды полок я успела бросить короткий взгляд на Валькирию. Ее лицо было по-

прежнему пустым, как будто она даже не знала, что сейчас делала. Как будто она больше не контролировала сама себя. Как будто бы она была... одержима.

Как будто кто-то капнул ее кровь в Чашу Слез.

Эта мысль выпрыгнула из глубин моего мозга и пробила себе путь на поверхность. Мои мысли вернулись назад к прошлой ночи, когда я читала книгу Жасмин в своей комнате.

Книгу, в которой была собрана вся информация о Чаше Слез. Я сконцентрировалась, и соответствующий абзац появился перед внутренним взором.

"Ходят слухи, которые утверждают, что Локи использовал Чашу, чтобы набирать преданных людей. Согласно этим источникам Бог или кто-то другой, кто владел Чашей в это время, имеет полный контроль над тем человеком, чья кровь попала в Чашу..."

От этих слов вспыхнули другие воспоминания обо всех этих вещах, которые я видела или слышала в течение последних дней. Найкмедс, который говорил о Чаше и тот факт, что кто бы ее ни украл, собственно, не смог бы покинуть библиотеку.

Разорванное фото Морган и Сэмсона, которое я нашла в комнате Жасмин. Ярость, которую я чувствовала от прикосновения к фото. Все эти книги о магии и иллюзиях, которые стояли на полках Жасмин.

Каменная статуя, которая почти убила Морган и Сэмсона, когда они обжимались около библиотеки. Охотник, который растворился после того, как Логан убил его.

И что я видела снова и снова, действительно важный момент, тот факт, что я не чувствовала ничего, когда нашла труп Жасмин той ночью в библиотеке.

То, что я не получила никаких колебаний или вспышек видений. Ночью, когда я поверила, была последней в жизни Жасмин. Я верила, что с моим цыганским даром, моей психометрической магией что-то не так, но, вероятно... вероятно, я просто не могла ничего почувствовать. Потому что ничего не было, чтобы чувствовать.

Чем больше я думала об этом, тем больше все обретало смысл. Мой цыганский дар всегда позволял мне увидеть что-нибудь, хотела ли я того или нет. Но не с Жасмин. Это был первый раз, когда я вообще ничего не почувствовала, не промелькнуло ничего даже самого малого.

Самый первый раз. И тогда внезапно все картины, воспоминания и чувства возникли в моей голове, соединяясь друг с другом как части головоломки. Теперь у меня была довольно хорошая идея, кто убил Жасмин и украл Чашу Слез. А также почему.

О нет! Если Морган направлялась к той личности, о которой я думала, которая ждала здесь, тогда Валькирия в большой опасности. А я в любом случае...

Я была так занята тем, чтобы собрать все вещи вместе, что не обратила внимание на то, куда я шла, и налетела на один из выставочных ящиков.

Но это был не просто какой-то ящик, нет, я налетела на витрину со странным мечом. Меч с рукояткой, которая выглядела как половина мужского лица. Я бежала так быстро, что меч сполз, и глаз на рукоятке открылся.

Я застыла и моргнула несколько раз, так как думала, нет, надеялась, что только вообразила это. Что глаз исчез бы, как это уже произошло однажды, чтобы я могла объяснить это, что я просто вообразила эту дурацкую ситуацию, так как находилась под давлением. Хорошо, находилась под давлением.

Я моргала и моргала, но ничего не происходило. Глаз был все еще там, и он по-прежнему смотрел на меня.

У глаза был странный цвет, что-то между пурпуром и серым цветом, цвет, который заставляет думать о сумерках, о этом коротком промежутке времени после захода солнца, прежде чем мир станет действительно темным.

Я нагнулась над витриной в неудобном положении. Мои пальцы оставили следы на стекле, но я не могла двинуться, не могла отвести взгляд от глаза на мече. В груди поднялось странное чувство, похожее на эйфорию.

По какой-то причине меня делало счастливой осматривание меч. Также как борьба делала Логана счастливым. Я вздрогнула. Почему меч должен пробуждать во мне такие чувства? Я даже не знаю, как им пользоваться...

Внезапно глаз прищурился, как будто оценивал меня, как будто знал каждую мою тайну, только посмотрев на меня. У меня было чувство, что я тону в нем, в его сумеречном пурпуре, словно, я никогда больше не смогла бы скрыться от этого одноглазого, колючего взгляда. Как ни странно, я совершенно не хотела этого.

Не знаю, сколько бы еще стояла там и пялилась на этот глаз, если бы не услышала за спиной рев.

Глубокий, злостный рев, который я слышала всего один раз в жизни.

От этого рева кровь стыла в венах и сердце в груди. Шум прервал мои размышления и вырвал меня назад в реальность. Я помнила, что произошло в последний раз, когда я услышала этот ужасный шум. О, нет!